1 Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его.
2 И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу,
3 и говорили: радуйся, Царь Иудейский! и били Его по ланитам.
Иисус в терновом венце. Художник Г. Доре
4 Пилат опять вышел и сказал им: вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не нахожу в Нем никакой вины.
5 Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: се, Человек!
6 Когда же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: распни, распни Его! Пилат говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо я не нахожу в Нем вины.
7 Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим.
8 Пилат, услышав это слово, больше убоялся.
9 И опять вошел в преторию и сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа.
10 Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?
11 Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе.
12 С этого времени Пилат искал отпустить Его. Иудеи же кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий себя царем, противник кесарю.
13 Пилат, услышав это слово, вывел вон Иисуса и сел на судилище, на месте, называемом Лифостротон, а по‑еврейски Гаввафа.
14 Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый. И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш!
15 Но они закричали: возьми, возьми, распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря.
Распни Его! Художник Ю. Ш фон КАРОЛЬСФЕЛЬД
16 Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели.
Распять Его! Художник Г. Доре
17 И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по‑еврейски Голгофа;
18 там распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса.
19 Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский.
20 Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по‑еврейски, по‑гречески, по‑римски.
Распятие. Художник Г. Доре
21 Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский.
22 Пилат отвечал: что я написал, то написал.
23 Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху.
24 Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, – да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины.
25 При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина.
26 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.
27 Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.
28 После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду.
29 Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его.
30 Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух.
Распятие. Художник Ю. Ш фон КАРОЛЬСФЕЛЬД
31 Но так как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, – ибо та суббота была день великий, ‑просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их.
32 Итак пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним.
33 Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней,
34 но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода.
35 И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили.
36 Ибо сие произошло, да сбудется Писание: кость Его да не сокрушится.
37 Также и в другом месте Писание говорит: воззрят на Того, Которого пронзили.
38 После сего Иосиф из Аримафеи – ученик Иисуса, но тайный из страха от Иудеев, – просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса.
39 Пришел также и Никодим, – приходивший прежде к Иисусу ночью, – и принес состав из смирны и алоя, литр около ста.
Похороны Иисуса (завернули в полотно). Художник Г. Доре
40 Итак они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи.
41 На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен.
Погребение. Художник Ю. Ш фон КАРОЛЬСФЕЛЬД
42 Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко.
Похороны Иисуса (положили в гробницу). Художник Г. Доре
Иоан. 19:1-3 . Тогда Пилат велел бить Иисуса. Это его распоряжение было (согласно Лук. 23:16) еще одним "компромиссным ходом". Губернатор надеялся, что толпа удовлетворится "малой кровью". Телесно наказуемого в Риме били "хвостатой" кожаной плеткой, увенчанной на концах кусочками металла и острых костей. Наказание это нередко заканчивалось смертью истязуемого.
Бичевание, издевательский венец из терна и багряного цвета одеяние, насмешливые выкрики: "радуйся. Царь Иудейский!", и пощечины - все это и составляло немыслимое уничижение Иисуса Христа, отождествившего Себя (в качестве Раба Господня; Ис. 50:6; 52:14 - 53:6) с грехом человечества. (Матфей и Марк добавляют, что римские воины плевали в Иисуса; Матф. 27:30; Мар. 15:19.) Терновый венец на голове Его символизировал проклятие, навлеченное на род людской грехом (Быт. 3:18).
Иоан. 19:4-5 . И снова попытка Пилата освободить Иисуса, воззвав к толпе, потерпела неудачу. Народ по-прежнему жаждал Его крови. Слова Пилата се, Человек! вошли в историю. Они и его "Что есть истина?", как это ни удивительно, обрели бессмертие. Губернатор все еще надеялся, что вид истерзанного Иисуса в терновом венце и багрянице вызовет у народа сострадание. "Ведь это человек!" - в последний раз напомнил он иудеям.
Иоан. 19:6-7 . Но вожди народа охвачены были ненавистью к Иисусу и громко требовали смерти для Него.
Распятие считалось позорной казнью; обычно она применялась к настоящим преступникам, рабам и, в первую очередь, к мятежникам. Поначалу, как помним, Пилат отказался послужить для иудеев палачом, но теперь иудеи выдвинули истинную причину, почему требовали смерти Иисуса: Он сделал Себя Сыном Божиим. А согласно Моисееву закону уличенный в богохульстве (Лев. 24:16) карался смертью. В какой-то момент жена Пилата прислала передать ему удивительные слова: "Не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него" (Матф. 27:19).
Иоан. 19:8-11 . Слова жены, а теперь вот эти слова иудеев (стих 7) заставили губернатора не на шутку испугаться. Будучи язычником, он верил в многочисленные истории о богах, сходящих к людям в человеческом облике и наказывающих их. А что если Иисус - один из них? Возможно, величие (несмотря на всю Его истерзанность) стоявшего перед ним Человека, притязавшего на знание истины, начало действовать на Пилата?
Откуда Ты? - со страхом спрашивает он Иисуса. Но Тот не отвечает (во исполнение пророчества Исаии; Ис. 53:7-8). Пилату представилась возможность познать истину, но он не проявил к этому ни готовности, ни желания. В силу особенностей его характера - слабости и беспринципности - и было ему попущено Богом стать палачом в тот неповторимый миг человеческой истории.
Молчанием Христа высокопоставленный римлянин был, однако, задет: не знаешь ли, что я имею власть? - восклицает он. Да, играя в развитие этих событий роль "пешки", известную земную власть Пилат действительно имел. И тем более был ответственен за решения, которые принимал (Деян. 4:27-28; 1-Кор. 2:8), хотя и был, не сознавая того, исполнителем Божиего решения. Но более греха, по словам Христа, лежало на том, кто предал Его Пилату.
Имел ли Он в виду, Иуду, сатану, Каиафу, священников или весь народ иудейский? Пожалуй, все-таки Господь подразумевал Каиафу, потому что именно он "предал" Его на распятие, обосновав это и "теоретически" (Иоан. 11:49-50; 18:13-14). Но и Пилат был виновен (вспомним слова о Христе из апостольского символа веры: "распятого же за нас при Понтии Пилате").
Иоан. 19:12-13 . Пилат, вероятно, мучимый совестью, искал отпустить Его, но Иудеи предприняли новую атаку. Если отпустишь Его, - кричали они, ты не друг кесарю. А это был своего рода "титул", звучавший по латыни как "амикус сесарис", и угроза со стороны иудеев была нешуточной. В то время на императорском троне сидел Тиберий, человек больной, подозрительный и весьма жестокий, который к тому же особенно ценил в своих губернаторах умение "не портить отношений" с представителями местных властей в провинциях. Так что Пилату вовсе не хотелось, чтобы иудеи обратились в Рим с жалобой на него. Поставленный перед выбором явить свою лояльность Тиберию или встать на сторону этого странного Иудея, он долго не колебался. Со стороны губернатора последовало официальное решение.
Иоан. 19:14-16 . И час шестой. По римскому отсчету времени это могло соответствовать шестому часу утра (однако, по мнению многих богословов, время это соответствовало полудню; комментарий на 1:39; 4:6). Тогда была пятница пред Пасхою. Собственно, это был самый день Пасхи, и Иоанн подчеркивает, что именно в этот день умер Агнец Божий, будучи предварительно подготовлен к "закланию", т. е. осужден к распятию. (Заметим, что слово "пятница" означает в переводе с греческого Языка "приготовление".) Фразу "пятница пред Пасхою" Иоанн употребил потому, что это, кроме того, был день подготовки к наступавшему вслед за ним Празднику опресноков (другое название - "Пасхальная неделя"; Лук. 22:1; Деян. 12:3-4; толкование на Лук. 22:7-38).
И сказал Пилат Иудеям: се, Царь ваш! Сказал несомненно с недоброй иронией. (Об этих его словах упоминает только Иоанн.) Пилат не верил в то, что Иисус был Царем иудейским, но назвал Его так, чтобы уколоть иудеев. Иоанн же усматривает тут скрытый смысл - ведь Иисусу предстояло умереть за Свой народ как его Царю-Мессии.
Желание задеть иудеев за живое постоянно чувствуется в тоне Пилата: Царя ли вашего распну? Но с иронией, которую они не сознавали, прозвучал и ответ иудеев: нет у нас царя, кроме кесаря. Непокорные и самолюбивые, они расписывались в верности "царю" ненавистного им Рима, отрекаясь от своего Мессии (Пс. 2:1-3).
Г. Распятие (19:17-30)
Иоан. 19:17-18 . И, неся крест Свой, Он вышел… Два прообраза к сказанному тут находим в Ветхом Завете. Исаак нес на себе дрова для всесожжения, жертвой которого должен был стать он сам (Быт. 22:1-6); любая жертва за грех приносилась "вне врат" города (Евр. 13:11-13). Итак, Иисус сделался жертвою за грех (2-Кор. 5:21).
Голгофа, что по-еврейски означает "Лобное место", по-видимому, получила свое название из-за того, что этот голый каменистый холм напоминал собою человеческий череп. О двух других распятых по сторонам от Христа Иоанн упоминает, вероятно, и с той целью, чтобы затем подчеркнуть: их голени были перебиты (Иоан. 19:32-33), но не голени Иисуса. Лука называет этих двоих "злодеями" (Лук. 23:32-33), а Матфей - "разбойниками" (Матф. 27:44).
Иоан. 19:19-20 . "Состязание" между Пилатом и "священниками" уже после распятия Христа выразилось в содержании надписи, подготовленной Пилатом (дощечка с "текстом" обычно прибивалась к кресту казненного). Пилат… написал: …Иисус Назорей, Царь Иудейский. И поскольку надпись эта была сделана на трех языках - по-Еврейски, по-Гречески, по-Римски, а распятие совершилось недалеко от города, надпись была прочитана многими из Иудеев.
Иоан. 19:21-22 . Притязание Иисуса стало таким образом "общественным достоянием", и это не могло понравиться первосвященникам. Они просили Пилата изменить содержание надписи, "уточнив", что на царское достоинство казненный притязал, за что и принял смерть. Но Пилат отказался сделать это. Несомненно, он сознавал, что грязной работы, совершенной им в интересах вождей иудеев, и без того достаточно, и теперь наслаждался, доставляя им неприятность.
Его высокомерно прозвучавшее что я написал, то написал, стало еще одним крылатым выражением его (18:38; 19:5,14-15; Матф. 27:22). Что же до Иоанна, то им как бы подчеркивается подоплека написанного: да, слова надписи на кресте были продиктованы Пилатом, но в этом была Божия воля, чтобы именно так было возвещено о Сыне Его, распятом на кресте. В известном смысле слова эти определяют приговор самому Пилату: он сыграл свою роль, и был в его жизни момент озарения истиной, так что в свое время он, язычник, будет судим Царем Иудейским!
Иоан. 19:23-24 . Поведение воинов, которые, раздев Иисуса, делили одежды Его, соответствовало жестокому обычаю того времени. Дело в том, что одежда, изготовлявшаяся тогда вручную, стоила довольно дорого, и члены экзекуционной команды имели на нее официальное право - как на плату за свой труд. Хитон (нижняя одежда), возможно, упоминается тут с особым смыслом как часть первосвященнической одежды; если это и так, то Иоанн ограничивается намеком на это. Для него важно исполнение в происшедшем пророчества, записанного в Пс. 21:19 "делят ризы Мои между собою, и об одежде моей бросали жребий". Иисус умирал обнаженным, символизируя этим позор нашего греха, который Он понес на Себе. Он - последний Адам, одевающий грешников в одежды праведности.
Иоан. 19:25-27 . Резкий контраст только что продемонстрированным человеческим равнодушию и жестокости являет эта сцена, где видим четырех женщин (в русском тексте после слов "сестра Матери Его" пропущена запятая), охваченных любовью и горем. Исполнилось пророчество, данное некогда старцем Симеоном матери Иисуса: "И Тебе Самой оружие пройдет душу" (Лук. 2:35). Видя скорбь матери Своей, Иисус поручает ее заботам ученика… которого любил, т. е. Иоанна.
Братья и сестры Господа находились в то время в Галилее, да и не были они тогда столь же близки Ему духовно, как был близок Ему Иоанн. Слова, сказанные Спасителем Марии и "любимому ученику", были третьей фразой, произнесенной Им с Креста, и первой из записанных Иоанном. Согласно другим Евангелиям Иисус к тому времени уже вознес молитву о распинавших Его воинах (Лук. 23:34) и простил одному из разбойников его грехи (Лук. 23:42-43).
Иоан. 19:28-29 . Четвертая из семи фраз Иисуса, произнесенных с креста, - "Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты оставил Меня?" (Матф. 27:46; Мар. 15:34), не записана Иоанном. Он зафиксировал пятую фразу, точнее, одно слово: жажду. Воистину сцена трагически-парадоксальная: Источник воды живой (Иоан. 4:14; 7:38-39) жаждет, умирая.
Христу, просящему пить, подают уксус (точнее, напиток, содержавший винный уксус), и происходит это во исполнение Пс. 68:22. Может показаться странным, что губку, смоченную в "уксусе", наложили на стебель иссопа. Но, возможно, что и эта деталь имела символическое значение: Иисус умирал как истинный пасхальный Агнец (вспомним, что трава иссоп была непременной составной частью пасхальной трапезы; Исх. 12:22).
Иоан. 19:30 . И шестым возгласом Иисуса на кресте было одно слово: совершилось! (телестаи). На древних папирусных "расписках" об уплате налогов это греческое слово - в значении "уплачено полностью" стояло поперек текста. В устах Иисуса оно означало, что дело искупления Им рода человеческого совершено. Преклонив главу, Он произнес седьмую фразу со креста: "Отче! в руки Твои предаю дух Мой" (Лук. 23:46), после чего дух Его отлетел к Отцу.
Д. Погребение (19:31-42)
Иоан. 19:31-32 . В 1968 году археологи обнаружили останки человека, казненного на кресте (и это была единственная за всю историю находка такого рода); ученые установили, что голени распятого были перебиты одним сильным ударом. Этим подтверждается рассказанное Иоанном. Согласно Моисееву закону (Втор. 21:22-23) тело "повешенного на древе" (или, что то же самое, - на кресте) нельзя было оставлять на ночь, тем более, в ночь на субботу. Казненный "на древе" объявлялся проклятым Богом, и тело его, не будучи снято, явилось бы причиной осквернения земли (Втор. 21:23; Гал. 3:13).
Обычай перебивать голени распятым назывался на латыни crurifragium. Смерть в таком случае наступала очень быстро - в результате шока, потери крови и невозможности дышать (тело всей своей тяжестью давило на грудную клетку после того, как перебивались ноги, поддерживавшие его). Если бы не crurifragium, то распятый оставался бы на кресте живым на протяжении многих часов, а то и дней. Итак, crurifragium был применен к двоим разбойникам, распятым по обе стороны от Иисуса.
Иоан. 19:33-34 . Но Христу, Который к тому времени уже умер, не перебили… голеней. И все-таки, чтобы не осталось сомнений в Его смерти, один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода.
Этот факт объясняют по-разному. Некоторые видят в нем свидетельство, что Иисус умер от разрыва сердца, в результате чего околосердечная сумка наполнилась кровью и сывороткой. Другие усматривают в этом символ: из сердца Христа истекли кровь Его, которой предстояло очищать верующих от греха, и "вода", знаменующая благодать Божию. Но, пожалуй, наиболее оправданно принять это как знак того, что Иисус был реальным человеком и умер "настоящей" смертью. Возможно, копье пронзило Ему желудок и сердце, отчего и истекли кровь и сыворотка.
Видевший это (Иоанн; стих 35) понял именно так значение этого знамения, что и старается подчеркнуть. Ведь когда он писал Евангелие, еретические представления, распространявшиеся гностиками и досетиками, завоевывали все больше сторонников. Разделявшие эти взгляды отрицали идею Боговоплощения и реальность смерти Христа. Так что истечение воды и крови из тела казненного Господа было свидетельством против них.
Иоан. 19:35-37 . Итак, истинно свидетельство любимого ученика Христа, ибо он знает, что говорит, и говорит это, чтобы читающие могли уразуметь и оценить все значение излагаемых им фактов (да укрепится их вера!). Далее он обращает внимание на другие "аспекты" происшедшего непосредственно после смерти Христа.
И подчеркивает соответствие этих аспектов ветхозаветным пророчествам (что тоже должно было содействовать укреплению веры иудеев в Иисуса). Ибо именно Он стал тем Пасхальным Агнцем, о Котором прообразно было сказано: "кость Его да не сокрушится" (Исх. 12:46; Чис. 9:12; Пс. 34:20), - как сказано было о Нем же, что люди с раскаянием и в слезах станут взирать "на Того, Которого пронзили" (Зах. 12:10 сравните Откр. 1:7).
Иоан. 19:38-39 . Иосиф из Аримафеи был богатым человеком (Матф. 27:57), "ожидавшим" Царствия Божиего (Мар. 15:43). (Аримафея находилась километрах в 35 на северо-запад от Иерусалима.) Хотя он и являлся членом синедриона, но был человек "добрый и правдивый, не участвовавший в совете и делах их" (Лук. 23:50-51).
Обычно тела распятых римляне оставляли на съедение хищникам. То есть в знак последнего выражения презрения к распятым им отказывали и в нормальном погребении. Однако иудеи снимали с крестов тела своих казненных (толкование на Иоан. 19:31-32).
Пилат позволил Иосифу похоронить Тело Иисуса. Вместе с другим влиятельным человеком (Никодимом - 3:1; 7:51) он совершил необходимые для погребения приготовления.
Литр около ста… состава из смирны и алоя было довольно большим количеством ароматических веществ, использовавшихся при подготовке тела к погребению. Возможно, теперь Никодим понял, что означали слова Иисуса о том, что Он будет "вознесен", дабы всякий с верою смотрящий на Него имел жизнь вечную (3:14-15). Иосиф и Никодим, которые до сих пор были тайными учениками Христа, теперь заявили о своей близости к Нему.
Иоан. 19:40-42 . Поскольку наступала суббота (начинавшаяся с заходом солнца), с погребением надо было поторопиться. Иудеи не бальзамировали и не мумифицировали своих покойников и, следовательно, не обескровливали тела и не извлекали из него внутренние органы. Обычно они просто обмывали усопшего и обертывали его льняными погребальными пеленами, пропитанными ароматическими веществами.
Тело Иисуса затем положили в гроб новый, в саду, а не на "общем кладбище". Судя по Евангелию от Матфея, "сад" этот мог принадлежать Иосифу Аримафейскому, как принадлежал ему и "гроб, который высек он в скале" (Матф. 27:60). Пророк Исаия предсказал, что, хотя Мессия, страждущий Раб, и будет унижен и отвергнут людьми, "погребен он будет у богатого" (Ис. 53:9).
Погребение Иисуса составляет важную часть Благовествования - в том смысле, что завершает Его земные уничижение и страдание и, свидетельствуя о реальности Его смерти, "готовит сцену" для последующего Его воскресения в теле (1-Кор. 15:4).
Сделанное Иосифом и Никодимом было актом уважения и любви к Учителю. Погребение стоило недешево, и поступок их не сулил им ничего, кроме неприятностей. Но они оставили будущим поколениям христиан пример бескорыстного и жертвенного служения Господу, так что "труд их не был тщетен" (1-Кор. 15:58).
19:1
Пилат обязан был предпринять какие-то меры по отношению к Иисусу, чтобы толпа утихомирилась. Он не придумал ничего лучше,
как
велел бить Его
.
Римское бичевание было чрезвычайно жестоким; оно производилось
кожаными плетьми, усеянными металлическими и костяными шипами, которые разрывали тело. Но бичевания римлянам показалось мало.
19:2,3
И воины, сплетши венец
из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу …и били его по ланитам..
Иисуса одели в царский импровизированный наряд, чтобы представить в виде царя и насмехаться над ним: ведь место
царя - на царском троне, а не на месте публичных пыток. Значит, Иисус - самозванец и никакой не царь.
Словарь Вихлянцева
: багряница (2Цар 1.24; Плач 4.5; Дан 5.7; Мф 27.28,31; Мр 15.17,20; Ин
19.2,5; Деян 16.14; Отк 17.4; 18.12,16) - самая дорогая ткань в
древности, окрашенная в багряный (кроваво-красный) цвет и
знаменующая собой высшее, царское отличие.
19:4
Пилат опять
вышел и сказал им: вот, я вывожу Его к вам, чтобы вы знали, что я не
нахожу в Нем никакой вины.
Начальствующие - это политики и часто они, имея своё мнение, тем не менее, ради собственного благополучия озвучивают то, которое на данный момент от них хотели
бы слышать.
Пилат же в данном случае пренебрёг политической игрой и высказал своё мнение о невиновности Иисуса: он не смог отстоять его под натиском разъярённой толпы иудеев, так хотя бы высказался в его пользу (на что
у многих часто не хватает смелости)
Пилату не хватило малого: ему оставалось научиться отстаивать собственное мнение и он бы смог его отстоять даже пред иудеями. Но, скорее всего, мотивации ему не хватило, так как не уверовал во Христа.
Итак, Пилат не так прост, как может показаться. Не стал с иудеями на одну ногу, не дал им возможность получить одобрение - от себя: объявив во всеуслышание, что Иисус ни в чём не виноват, тем самым он дал понять иудеям, что разоблачил их ухищрения в попытке выставить Иисуса преступником.
19:5 Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им [Пилат]: се, Человек! Говоря так, Пилат надеялся смягчить сердца обвинителей Иисуса, когда они увидят Его израненным бичами. Другими словами он сказал примерно следующее: «ведь человек же пред вами, что же вы так его смерти желаете?! Разве недостаточно бичевания?!»
19:6
Когда
же увидели Его первосвященники и служители, то закричали: распни,
распни Его! Пилат говорит им: возьмите Его вы, и распните; ибо я не
нахожу в Нем вины.
Пилат показал своё отношение к Иисусу, чтобы вожаки толпы (первосвященники, руководители народа Иеговы, заметим) не остались правы в собственных глазах
и в глазах неистовствующего народа: «что же вы, желаете убить невиновного, а сами праведниками выглядеть желаете?
Но если сами так решили, то возьмите сами его и убейте. Не моими
руками.»
19:7
Иудеи отвечали ему: мы имеем закон, и
по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном
Божиим
Фарисеи, поняв, что Пилат раскусил их маневры, начали злиться: ведь не могут же они допустить, чтобы их уличили и разоблачили в неправоте
язычники.
Иудеи дали понять Пилату, что если бы не была Иудея преторией Рима – не приблизились бы они вообще к язычнику, тем более
- не стали бы разрешения на смертную казнь для Христа спрашивать: им достаточно и своего закона, чтобы осудить того, кто считает себя сыном их Бога - на смерть.
19:8
Пилат,
услышав это слово, больше убоялся
.
Иудеи даже не поняли, что обвинив его в этом, они ещё больше убедили Пилата: Христос не заслуживает смертной казни.
На нём лежала ответственность за принятие решения отдать или не отдать Христа на казнь иудеям: казнить безвинного, к тому
же ещё и сына Божьего (кем бы ни был Бог Христа) - Пилату было всё же страшно, он понимал, что здесь что-то не так, что Христос - не совсем простой смертный (сновидение жены также говорило об этом)
Поэтому он снова попытался переговорить с Христом, чтобы хоть как-то своё решение обосновать.
19:9-11
И опять вошел в преторию и
сказал Иисусу: откуда Ты? Но Иисус не дал ему ответа.
Иисус, казалось, давал повод Пилату считать, что он непочтителен и дерзок по отношению к прокуратору: не отвечал на его вопросы, хотя мог бы
и подсуетиться и «прогнуться»
перед вершителем его судьбы, имеющего власть отпустить его и казнить:
мне ли не отвечаешь? не знаешь ли, что я
имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?
А Пилат мог бы
рассердиться на это игнорирование и уцепиться за него как за удобный предлог для разрешения на казнь. Тем более, что ответ Христа на этот вопрос
- выглядел вообще провокационно, ибо спускал Пилата с высот «Исиды» (богини власти):
ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе
свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе.
Но мудрость и справедливость в ответах Христа, его спокойствие и отрешённость уставшего человека, его нежелание оправдываться для спасения своей жизни - всё же тормозили Пилата: он прекрасно понимал, что настоящие преступники так себя не ведут. Пилат был из думающих язычников.
19:12
С этого [времени] Пилат искал
отпустить Его.
Разговор с Христом ещё больше убедил Пилата в том, что вожди иудейские не спроста так ненавидят Христа
и на самом деле не преступника желают казнить, а свои интересы защищают. Поэтому он не оставил своей затеи помочь Христу.
Однако согласно замысла Бога Иисус должен был умереть, а вожди народа Его к тому времени «созрели» и очерствели как раз настолько, что этого было достаточно для приведения смертного приговора над Христом - в исполнение. Увидев, что Пилат в замешательстве, им пришлось в срочном порядке
и на ходу придумать для прокуратора более впечатляющее обвинение, нежели обвинение Христа в Божественном
происхождении:
Иудеи же
кричали: если отпустишь Его, ты не друг кесарю; всякий, делающий
себя царем, противник кесарю.
Это обвинение уже было серьёзным: не против Христа, а против самого Пилата, ибо если Пилат признаёт во Христе царя Иудейского, то тогда он предаёт своего кесаря. Карьера Пилата - под угрозой из-за какого-то там Христа, в пользу которого – лишь только смутные предчувствия Пилата и ни одного веского факта, которым возможно было бы закрыть рот ослеплённым ненавистью иудеям. Как поступит весьма неглупый прокуратор?Сразу сдастся иудеям под натиском замахивания на его карьеру, или ещё поборется за Христа?
19:13,14
Пилат, услышав это слово, вывел вон
Иисуса и сел на судилище …и сказал [Пилат] Иудеям: се, Царь ваш!
Он выдвинул ещё один аргумент, который мог бы одновременно и его защитить и Христа, и к тому же –
разоблачить лукавство иудеев:
«так ведь он –
ВАШ царь
, не мой
».
При таком обороте его отношения с кесарем ничуть не должны были пострадать: своему кесарю он верен,
а царя Иудейского всего лишь не считает достойным смертной казни. Ну и в подтексте звучит для иудеев от Пилата следующее:
«а
вы – негодяи, если своего царя убиваете».
19:15
Но они закричали: возьми, возьми,
распни Его! Пилат говорит им: Царя ли вашего распну? Первосвященники
отвечали: нет у нас царя, кроме кесаря
От такой глубины лицемерия Пилат просто опешил:
те, кто глубоко ненавидят его кесаря и имеют своего Владыку
– Бога небесного – ради того, чтобы убить Христа вдруг заявляют, что признают только кесаря!
Всё, на этом аргументы Пилата иссякли: если иудеи пожалуются кесарю
– не сдобровать Пилату.
Вожди же Иудеи и поклонники Иеговы здесь хорошо показали своему Богу, ЧТО Он для них значит и как легко они могут менять себе «царей»
в зависимости от выгодности или невыгодности ситуации.
19:16
Тогда
наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели.
В Иудее смертная казнь выглядела как побивание камнями или сжигание заживо. Понтий Пилат вынес решение по Христу казнить его как свободного человека, ибо в Римской империи распятие применялось для казни свободных
(этот вид казни отменил император Константин, справ. Википедия
).
То есть, по сути убили Христа иудеи (свои), только
воспользовались
для этого
руками языческого правителя и его
воинов. Да и то только потому, что на тот момент они были «в плену»
языческого кесаря.
Так же будут убиты и последние помазанники Иеговы: правители народа
Иеговы спровоцируют своими действиями языческого правителя
(последнего царя северного, 13:5-7; Дан.7:25); настроят его
негативно, он и уничтожит последних пророков, которым надлежит
действовать на его территории
(Откр.11:7).
19:17,18
И, неся крест Свой, Он вышел на
место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа;там
распяли Его и с Ним двух других, по ту и по другую сторону, а
посреди Иисуса
См. также Ин.3:14,15
На чем распяли Иисуса Христа? На кресте формы двух
перекладин,
как принято в православии или у католиков? Или на бревне по
типу казни во время царей Персидских? (Ездр.6:11).
Как свидетельствуют исторические справки, Иисус был распят на древке
с Т-образной перекладиной, куда была прикреплена табличка с
надписью:
Справка из Википедии («
Форма креста Иисус Христа»):
Распятие на кресте применялось в империи Рима для свободных особо опасных преступников (не
рабов)
Крест в империи использовался деревянный, как правило, Т-образный, существовали и другие его формы. Иногда в центре креста
прикреплялся небольшой выступ, на который распятый мог опереться ногами. Затем крест закрепляли вертикально на всеобщее обозрение.
Часто самому распятию предшествовала позорная процессия, в ходе которой осуждённый должен был нести так
называемый патибулум, деревянный брус, который потом служил горизонтальной перекладиной креста.
Некоторые
светские историки обращают внимание на возможность казни Христа на
обычном столбе.
Германн Фульда
:
Иисус умер на обычном столбе смерти, подтверждением чему служат:
а) распространённый в то время на Востоке обычай использовать это
орудие казни, б) косвенно сама история страданий Иисуса и в)
многочисленные высказывания отцов ранней церкви
Пауль
Вильгельм Шмидт
(Paul
Wilhelm Schmidt), профессор Базельского университета, провёл
исследование греческого слова σταυρός. В своём труде «История
Иисуса» он написал (п. 172): «σταυρός означает любой прямостоящий
ствол дерева или столб» («σταυρός heißt jeder
aufrechtstehende Pfahl oder Baumstamm»).
Словом,
говорить о том, что Иисус был распят на кресте в виде
+
- нет оснований: в Риме не использовали такой вид креста,
но использовали форму Т.
Как упоминали вразборе
Ин.3:14,15
,
где Иисус говорил о распятии, подобном "распятии" змея на
древке знамени во времена Моисея, - не так уж и важно, как важен сам
факт жертвенной смерти Иисуса Христа, казнённого подобно злодеям
(именно для злодеев в Риме применялась казнь распятия), дарующий
искупление от греха и смерти - всему человечеству.
Также нет разницы, на чём именно казнили Христа - на кресте ли с
перекладиной сверху, на орудии ли в виде буквы Т, на древке ли, на
столбе ли. Но важно понимать, что почитать орудие казни Христа в
любом виде – Богу неугодно.
Голгофа.
Арамейское
слово, в переводе означающее "череп".
19:19,20
Пилат же
написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус
Назорей, Царь Иудейский.
И всё же напоследок Пилату удалось выставить хитромудрость лукавых иудеев на всеобщее обозрение:
табличка с надписью «Иисус
Назорей, царь иудейский
»
- очень хорошо раскрывала всю нелепость этой казни, ибо показывала
всем мимоходящим, что иудеи казнили своего же царя:
ту надпись читали многие из Иудеев,
потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и
написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски.
Понятно, что не могла эта надпись понравиться фарисеям: они были оскорблены такой надписью, ибо уловили дух
насмешки Пилата над ними и решили исправить положение.
19:21,22
Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши: Царь
Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский.
Дескать, ты неправильно написал: он - не царь, а самозванец, и лишь
говорил о себе, что он царь, но таковым не является.
Но Пилат даже не затруднился угождать иудеям ещё и в этом: уступив им по главному вопросу, он оставался непреклонным в этой детали, решительно отказав что-то менять:
Пилат отвечал: что я написал, то написал
Смысл его ответа сводился к тому, что «если вы убили своего царя, то и надпись вашу вину не замаскирует. А я хотя бы этим смогу себя
обезопасить: пусть все знают, что нет у меня другого царя, кроме кесаря».
19:23,24
хитон же был не
сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем
раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, - да сбудется
реченное в Писании:
Это было исполнением
пророчества, записанного в Пс.21:19
Насколько всё-таки надо быть бесчеловечными, чтобы делить одежды распятого прямо перед распятием его, да ещё и во время, пока он жив.
Однако это укрепило Христа, ибо исполнилась даже мелочь в пророчествах на него о разделе его одежд по жребию
19:25
При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария
Клеопова, и Мария Магдалина.
При
кресте... стояли
. Женевская:
Из греческого текста трудно понять, идет речь в этом стихе о трех
женщинах или же о четырех. …если сестра матери Иисуса и Мария, жена Клеопы, - одно и то же лицо, то в таком случае получается, что обе
сестры носили одно и то же имя - Мария. Возможно, что названный
здесь Клеопа - одно и то же лицо с Клеопой, упомянутым в Лк. 24:18,
а также одно и то же лицо с Алфеем, отцом Иакова - одного из
двенадцати апостолов (Мф. 10:3; Мк. 3:18; Лк. 6:15). Некоторые из
этих женщин присутствовали также при погребении Иисуса (Мф. 27:61;
Мк. 15:47) и при Его воскресении (20,1-18; Мф. 28:1; Мк. 16:1).
19:26,27
Иисус,
увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери
Своей: Жено! се, сын Твой. 27 Потом говорит ученику: се, Матерь
твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.
Жено! се, сын твой
.
- обращение к собственной матери как к "женщине" на арамейскомо языке не звучит резко. Находясь на кресте, Иисус был не сыном Марии, а Посредником Нового завета.
Потом говорит ученику: се, Матерь твоя!
И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.
Иисус позаботился о будущем матери своей, ставшей
христианкой и, понятно, по этой причине уже не могущей претендовать на спокойное доживание в среде обычных ветхозаветных иудеев - несмотря на то, что у неё было несколько своих
детей.
Иоанн исполнил просьбу Христа: взял Марию на своё попечение: тоже немалая ответственность: заботиться
о пожилом человеке,
к тому же матери Христа, когда и сам не знаешь, что тебя ждёт.
Интересно отметить: Иисус не решил, что у так как у Марии есть и другие дети, они досмотрят её и незачем Иоанна обременять. Почему?
Потому, что в пути к Богу христианину может помочь только христианин и в первую очередь – моральной поддержкой, чего не смогут сделать неверующие, кем на тот момент были остальные дети Марии. Но если понадобится - то и в материальной помощи было
бы
неправильно
им отказывать, ссылаясь на то, что эта обязанность лежит, прежде всего, на детях.
19: 28-30
После того Иисус, зная, что уже
все совершилось, да сбудется Писание, говорит: жажду. 29 Тут стоял
сосуд, полный уксуса. [Воины], напоив уксусом губку и наложив на
иссоп, поднесли к устам Его. 30 Когда же Иисус вкусил уксуса,
сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух.
Уксус
-
смешанный с горькой смолой мирры (вкуса желчи или полыни)
обычно давали распятым для
одурманивания и снижения чувствительности к страданиям (Иоанн не
описывает этот момент, его описали Матфей и Марк).
Однако
перед казнью Иисус отказался пить эту смесь
(см.
Мф 27:34
, Мк.15:23).
То есть, перед казнью Христос отказался приглушить боль страданий искусственно, приняв
решение оставаться в трезвом уме и здравом рассудке до самого конца: когда рассудок затуманен, есть опасность сделать или сказать что-то неправильное. Для того, чтобы выстаивать до конца, христианин должен всегда бодрствовать: держать ум в здравом состоянии.
Иоанн же
описывает момент распятия Христа, когда Иисус перед тем, как
умереть, вкусил эту смесь.
Перед самой
смертью Иисус захотел пить, но воины, насмехаясь, вместо воды -
напоили его горькой смесью. В этот момент исполнился Псалом
Пс.68:22, и Иисус сказал "свершилось!" - то есть, исполнилось всё
предсказанное о нём - вплоть до мелочей, до момента утоления его
жажды горькой смесью.
Подробнее о значении этого
события см. толкование Мтф.27:46-50
19:
31-3
6
Но
так как [тогда] была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на
кресте в субботу, - ибо та суббота была день великий, - просили
Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их.
Предстоящая суббота была первым днём пасхальной недели, когда нельзя
производить никаких действий, в том числе - снимать тела казнённых и
хоронить. Поэтому начальствующие иудеев просили Пилата ускорить
смерть Иисуса, чтобы до наступления субботы можно было сделать всё,
что положено с казнёнными. Однако, по отношению к Иисусу - этого не
потребовалось:
32 Итак пришли воины, и у первого перебили
голени, и у другого, распятого с Ним. 33 Но, придя к Иисусу, как
увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней, 34 но один из
воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода. 35 И
видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает,
что говорит истину, дабы вы поверили. 36 Ибо сие произошло, да
сбудется Писание: кость Его да не сокрушится.
Так исполнилось
пророчество о том, что кость Пасхи – сокрушать
нельзя. Иисус – Пасха Нового Завета, потому и кость его сокрушена не
была -1Кор.5:7, Исх.12:46
19:38-40
После сего Иосиф из Аримафеи - ученик
Иисуса, но тайный из страха от Иудеев, - просил Пилата, чтобы снять
тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса. 39
Пришел также и Никодим, - приходивший прежде к Иисусу ночью, - и
принес состав из смирны и алоя, литр около ста. 40 Итак они взяли
тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно
погребают Иудеи.
Нашлись и среди начальства ученики Христа, Иосиф и Никодим, но
не стали афишировать всенародно своё ученичество на тот момент: Бог
видел и этого было достаточно.
Они сначала были тайными учениками Христа, но Иисус не стал их
принуждать расти быстрее, чем они могли сделать это, не стал их уличать в трусости, или маловерии. И вот теперь они выросли: ведь понимали, что забирая Христа, навлекут на себя этим - гнев первосвященников и фарисеев.
Не стоит кого -то торопить, или брать верх над чьей- то верой: этим можно только сломать человека, или отбить у него желание разбираться в значении пути Христова.
19:40-42
Итак они взяли тело Иисуса и обвили его
пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи. 41 На том
месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще
никто не был положен. 42 Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской,
потому что гроб был близко.
Ради покоя субботнего, который наступал ночью после пятницы,
Иисуса положили рядом с местом казни в новом гробу, чтобы не
трудиться на дальние переходы: к счастью, гроб у Иосифа из Аримафеи
был рядом. И не всем, наверное, выпадало попасть в новый гроб –
туда, где ещё никто не был захоронен.
И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа;
Там распяли Его и с Ним двух других по ту и по другую сторону, а посреди Иисуса.
Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: «Иисус Назорей, Царь Иудейский».
Эту надпись читали многие из Иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски.
Первосвященники же Иудейские сказали Пилату: не пиши «Царь Иудейский», но что Он говорил: «Я Царь Иудейский».
Пилат отвечал: что я написал, то написал.
Не было более ужасной смерти, чем смерть посредством распятия. Даже сами римляне не могли думать о ней, не содрогаясь от ужаса. Цицерон заявил, что это «самая жестокая и ужасная смерть». Тацит говорил, что это «презрительная смерть». Первоначально этот метод был персидским. У персов земля считалась священной, и чтобы не осквернять ее телом преступника, они возносили его над землей. Его прибивали ко кресту гвоздями и оставляли так умирать в расчете, что орлы-стервятники и черные вороны закончат дело. Карфагенцы позаимствовали этот метод казни у персов, а римляне у карфагенцев.
Распинали только в провинциях, а не в самой стране, и то только рабов. Немыслимо было, чтобы римский гражданин умер такою смертью. Цицерон говорил: «Для римского гражданина преступно быть связанным, еще хуже быть битым, и почти подобно отцеубийству быть убитым; что же я могу сказать о смерти на кресте? Такое гнусное явление не поддается описанию, потому что нет слов, которыми можно было бы описать его». Но именно такой смертью, которой более всякой другой боялись в древнем мире, смертью раба и преступника, умер Господь наш Иисус.
Распятие всегда совершалось одинаково. После того, как дело было выслушано и преступник был приговорен, судья произносил роковую фразу: «Ибис ад крусем — Ты пойдешь на крест». Приговор исполнялся сразу же: преступника ставили в центр между четырьмя солдатами, крест клали ему на плечи. Бичевание обычно предшествовало казни, так что можно представить в каком состоянии было тело преступника. Иногда его еще подхлестывали плетью по пути к месту казни и подгоняли, чтобы он оставался на ногах до конца, до самого своего распятия. Впереди шел офицер с плакатом, на котором было описано преступление приговоренного, и его вели по многим улицам и переулкам, стараясь пройти как можно больше улиц на пути к месту казни. Для этого было две причины. Во-первых, чтобы как можно больше людей увидело позор преступника для острастки, а во-вторых, (это милосердная причина), чтобы видя плакат кто-нибудь мог еще высказать свидетельство в его защиту. В таком случае процессия останавливалась и преступника заново судили.
В Иерусалиме место казни называлось Лобным местом, а по-иудейски Голгофа. Оно было, по всей вероятности, за стенами города, потому что в городе не разрешалось никого казнить, но где именно оно находилось, нам не известно.
Лобное место, или как говорят другие переводы Черепное получило свое название по множеству страшных причин. Одно предание говорило, что оно было названо так потому, что череп Адама был похоронен там. Было также предположение, что оно получило свое название по той причине, что всегда было усеяно черепами казненных на нем преступников. Но вряд ли это было так, потому что по римскому закону преступник должен был висеть на кресте пока не умрет от жажды, голода и висения. Эта пытка могла иногда длиться несколько дней, но по иудейскому закону казненных полагалось снимать и погребать перед наступлением ночи. По римскому закону тело преступника просто отдавали на съедение стервятникам и бродячим собакам, и не хоронили вовсе, что было бы просто незаконно у иудеев, поэтому вряд ли иудейское место казни могло быть усеяно черепами. Скорее всего это место получило свое название от черепо-подобной формы холма, на вершине которого оно находилось. Но так или иначе, такое название было страшным для места, на котором совершались страшные дела.
Итак, Иисус шел избитый, израненный, кровоточащий, с вырванными полосами кожи и мяса на спине, и нес Свой Крест на место казни.
Иоанна 19,17-22 (продолжение) Крестный путь.
В этом отрывке есть еще две вещи, на которые мы должны обратить наше внимание. Надпись на Кресте была на трех языках: иудейском, греческом и римском. Это были языки трех великих держав древности. У Бога каждый народ играет свою роль в истории и каждый должен преподать какой нибудь важный урок миру. Эти три державы тоже сделали свой вклад в мировую историю. Греция научила мир красоте формы и мысли. Рим научил мир законодательству и государственному управлению. Иудеи научили мир религии и поклонению истинному, живому Богу. Слияние всех этих вкладов явилось в Иисусе. В Нем мир увидел высокую красоту и высочайший разум Бога. В Нем был закон Божий и Царство Божие. В Нем был Сам образ Божий. Все, к чему стремился мир, и что когда-либо искал, осуществилось в полноте в Личности Иисуса. И потому не случайно все три языка тогдашнего мира назвали Его Царем. В этом была Божественная символика и промысел.
Несомненно Пилат поместил свою надпись на кресте, чтобы раздражить и разозлить иудеев. Они только что сказали, что у них нет другого царя, кроме кесаря, и Пилат со злорадной насмешкой повесил свою надпись на Кресте. Иудейские начальники несколько раз просили его снять эту надпись или хотя бы изменить ее, но он категорически отказался и ответил: «Что я написал, то написал». Здесь перед нами еще черта Пилата, человека неподатливого и неуступчивого, не отступающего ни на дюйм. Совсем еще недавно он колебался, не зная казнить ли ему Иисуса, или отпустить, но в конце концов позволил иудеям угрозами и шантажом сломить себя. Твердый в отношении надписи, он был слабым в отношении распятия. Иронией в жизни является то, что мы можем быть настойчивыми в мелочи и слабыми в вещах крайней важности. Если бы Пилат мог противостать вымогательской тактике иудеев и не позволить им принудить его подчиниться их воле, он остался бы в истории, как один из сильнейших и великих людей. Но потому, что он уступил в важном и отстоял второстепенное, его имя осталось покрытым позором. Пилат был человеком, который отстоял не то, что было важно, и сделал это слишком поздно.
Иоанна 19,23.24 Игроки у креста
Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху.
Итак сказали друг другу, не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, — да сбудется реченное в Писании «разделили ризы Мои между собою и об одежде Моей бросали жребий». Так поступили воины.
Мы уже видели, что преступник шел на место казни в сопровождении четырех воинов. Одним из приработков таких солдат была одежда казненного. У каждого иудея было пять предметов облачения: обувь, тюрбан, опоясание, хитон и внешнее облачение — халат. Пять предметов одежды приходилось в данном случае разделить на четыре части между четырьмя воинами. Они по жребию разделили вещи, а хитон остался. Хитон был бесшовный, весь сотканный одним куском. Разрезанный на четыре части, он стал бы непригодным, и воины решили бросить о нем отдельный жребий. В этой яркой картине есть несколько пунктов, на которые мы обратим наше внимание.
1. Ни одна другая сцена не показывает так, как эта, равнодушия мира ко Христу. Там на Кресте Христос умирает в страшных муках, а у подножия Креста, как ни в чем ни бывало, воины бросают жребий об одежде Его. Один художник изобразил Христа, стоящим с широко раскинутыми пронзенными руками в большом городе. Мимо него течет толпа. Никто не обращает на Него никакого внимания, кроме одной женщины. А под картиной вопрос: «Или вам все равно, вам, проходящим мимо?» Трагедия даже не во враждебности мира ко Христу, но в равнодушии. Мир обращается с любовью Христа так, как будто она никому не нужна.
2. Существует предание, что Мария сама соткала бесшовный хитон и подарила Сыну в дорогу, когда Он выступил на Свое служение. Он был ее последним подарком Сыну. Если это правда, что весьма возможно, потому что у иудеев был такой обычай, тогда эта бесчувственность воинов, разыгрывающих последний подарок матери Сыну выглядит вдвойне ужасно.
3. Здесь есть еще нечто, сокрытое наполовину. О хитоне Иисуса говорится, что он был соткан сверху до низу без шва, но именно такого рода хитоны носили первосвященники. Вспомним, что обязанностью первосвященника было посредничество между Богом и человеком. По-латыни священник называется понтифекс, что значит строитель мостов, и священник действительно занимается постройкой моста между Богом и человеком. Никто никогда не сделал этого так, как Иисус. Он есть совершенный Первосвященник, через Которого люди приходят к Богу. Мы видели снова, что во многих замечаниях евангелиста Иоанна есть два значения: внешнее и глубокое сокрытое. Когда Иоанн говорит нам о бесшовном хитоне, он не имеет в виду только одежду, которую носил Иисус, но то, что Он есть совершенный Первосвященник, открывающий совершенный путь в присутствие Бога.
4. И наконец, мы видим, что и в этом случае является исполнение ветхозаветного пророчества: «Делят ризы Мои между собою и об одежде Моей бросают жребий» (Пс. 21,19).
Иоанна 19,25-27 Сыновняя любовь
При кресте Иисуса стояли Матерь Его, и сестра Матери Его Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой.
Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе.
Под конец Иисус не был совершенно одинок. У Креста были женщины, которые любили его. Один толкователь говорит, что в те дни женщины были настолько пренебрегаемы, что никто не обращал внимания на учениц Иисуса, и, следовательно, эти женщины не рисковали ничем, стоя там у подножия Креста вблизи Иисуса. Такое объяснение неверно и бедно. Всегда было опасно поддерживать связь с тем, кого римская власть считала достойным распятия. Всегда опасно проявлять любовь к тому, кого ортодоксальная верхушка считает еретиком. Женщины были у Креста не потому, что были настолько незначительны, что ничем не рисковали, а потому что они любили, а любовь прогоняет страх.
Это была странная группа. О Марии Клеоповой мы почти ничего не знаем, но о других нам кое-что известно и мы остановимся немного на них.
1. Там была Мария мать Иисуса. Возможно, что она не все понимала, но она любила. Для нее присутствие у Креста Сына было самой естественной вещью, потому что она была Его Матерью. Иисус мог быть преступником в очах закона, но Он был ее Сыном. Вечная любовь материнства жила в сердце Марии, когда она стояла у Креста.
2. Там была ее сестра, которую Иоанн не называет по имени, (некоторые полагают, что здесь упомянуты четыре женщины, т. е. нужно читать: «сестра Матери Его (и) Мария Клеопова»), но о которой мы узнаем из других Евангелий (Мат. 27,56; Мар. 15,40). Это была Саломия, мать Иакова и Иоанна. Она пришла к Нему однажды и просила, чтобы Он дал ее сыновьям первые места Его Царства (Мат. 20,20), а Иисус показал ей, насколько негодны такие честолюбивые мечты. Саломия была женщиной, которая услыхала от Иисуса упрек и отказ, и все же она была здесь у подножья Его Креста. Ее присутствие говорит многое о ней и об Иисусе. Оно говорит о том, что у нее было достаточно смирения, чтобы принять упрек, и продолжать любить с не меньшей преданностью, чем раньше. Оно говорит о том, что Иисус мог упрекнуть так, что Его любовь просвечивала сквозь упрек. Присутствие Саломии урок для нас, как давать и как принимать упреки.
3. Там была Мария Магдалина. Все, что мы знаем о ней, это то, что Иисус изгнал из нее семь бесов (Мар. 16,9; Лук. 8,2). Она не могла забыть того, что сделал для нее Иисус. Его любовь спасла ее, а ее любовь была бессмертной. Ее лозунгом, написанным на ее сердце было: «Я никогда не забуду того, что Он сделал для меня».
Еще в этом отрывке есть нечто такое, что можно отнести к ряду самых прекрасных явлений во всем Евангельском повествовании. Когда Иисус увидал Свою Мать, Он не мог не подумать о ее будущем. Он не мог поручить ее Своим братьям, потому что они еще не верили в Него (Иоан. 7,5). Иоанн вдвойне подходил для этого, так как был двоюродным братом Иисуса, будучи сыном Его тетки (сестры Матери) и любимым учеником. Понятно, почему Иисус поручил Свою Мать именно Иоанну, а его Ей, чтобы они могли утешать друг друга в их одиночестве, когда Его уже не будет с ними.
Есть нечто бесконечно трогательное в том, что Иисус, будучи в предсмертных муках, когда спасение мира было на весах, подумал об одиночестве Своей Матери в будущем. Он был старшим Сыном Матери, и даже в момент Его неслыханных страданий Он не забыл простых семейных отношений. Будучи уже на Кресте, Иисус больше думал о страданиях других, чем о Своих собственных.
Иоанна 19,28-30 Победный конец
После того Иисус, зная, что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит жажду
Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоивши уксусом губку и наложивши на иссоп, поднесли к устам Его.
Когда же Иисус вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу, предал дух.
В этом отрывке мы встречаемся лицом к лицу с двумя сторонами страдания Иисуса.
1. Мы встречаемся с величайшим человеческим страданием. Будучи на Кресте, Иисус испытал мучения жажды. Когда Иоанн писал свое Евангелие приблизительно в 100 г. н. э., возникло новое направление религиозной мысли, которое называлось гностицизмом. Одним из опасных заблуждений гностицизма было то, что все духовное хорошо, а все материальное плохо. Из этого вытекали известные последствия. Одним из них было то, что Бог есть Дух и никогда не может принять на Себя тела, потому что тело материально, а все материальное худо. Поэтому гностики верили, что у Иисуса никогда не было настоящего тела. Они говорили, например, что когда Иисус ходил, его ноги не оставляли следов, потому что Он был чистым Духом в призрачном теле.
Далее они доказывали, что Бог никогда не может по-настоящему страдать, и, следовательно, Иисус не страдал по-настоящему, и прошел все стадии Креста без всякой боли. Думая так, гностики считали, что прославляют тем Бога и Иисуса Христа, когда на самом деле вредили Иисусу и Его делу. Для того, чтобы искупить человека, Он должен был стать Человеком. Вот почему евангелист Иоанн подчеркивает, что Иисус ощущал жажду, желая показать, что Он был подлинно Человеком, и подлинно перенес агонию Креста. Иоанн не щадит сил, чтобы доказать и подчеркнуть подлинную человечность и подлинные страдания Иисуса.
2. Мы встречаемся лицом к лицу равно и с торжеством Иисуса. Сравнивая четыре Евангелия, мы находим одну весьма примечательную вещь. Другие не говорят нам, что Иисус сказал «совершилось», но говорят, что Он умер с громким возгласом на устах (Мат. 27,50; Мар. 15,37; Лук. 23,46). Иоанн же не упоминает громкого возгласа, но говорит, что Иисус сказал «совершилось». Объясняется это тем, что громкий возглас и слово «совершилось» — одно и то же. По-гречески совершилось — тетелестаи и с этим победным возгласом на устах умер Иисус. Он не произнес «совершилось» унылым, побежденным голосом, а громким и победным возгласом, радостным потому, что победа была за Ним. Он казался разбитым и побежденным, когда висел на Кресте, но Он знал, что победил. Последняя фраза в этом отрывке еще больше поясняет ситуацию. Здесь сказано, что Иисус преклонил голову и предал дух. Иоанн пользуется тем же словом, которое выразило бы преклонение головы на подушку. Борьба Иисуса окончилась и битва была выиграна, и уже на Кресте Он познал радость победы и отдых человека, окончившего Свое служение, человека, который может теперь преклониться удовлетворенно и в полном покое.
Еще на две вещи нам нужно здесь обратить внимание. Иоанн упоминает просьбу Иисуса «жажду» в связи с пророчеством Ветхого Завета и видит в этом его исполнение. Он имеет в виду: «И дали мне в пищу желчь, и в жажде моей напоили меня уксусом» (Пс. 68,22).
Он говорит, что губка с уксусом была подана Иисусу на иссопе. Стебель иссопа вряд ли подходил для такого дела, потому что он не был очень прочным и длинным. Это настолько невероятно, что некоторые богословы решили, что здесь ошибка, потому что очень похожее слово означает копье. Но Иоанн написал иссоп и имел в виду иссоп. Если мы возвратимся назад к первой Пасхе, когда израильский народ покидал Египет, мы вспомним, как ангел смерти должен был обойти все египетские дома и убить первенцев мужского пола. Израильтяне же должны были заколоть ягненка и помазать его кровью косяки своих дверей, чтобы ангел смерти, увидав кровь, прошел мимо. Древнее повеление гласило: «Возьмите пучок иссопа, и обмочите в кровь, которая в сосуде, и помажьте перекладину и оба косяка дверей кровию, которая в сосуде» (Исх. 12,22). Кровь Пасхального агнца спасала Божий народ от смерти. Кровь Иисуса должна была спасти мир от греха. Одно только упоминание иссопа должно было напомнить каждому иудею о Пасхальном Агнце Божием, чья смерть должна была спасти весь мир от греха и гибели.
Иоанна 19,31-37 Вода и кровь
Но как тогда была пятница, то Иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу, ибо та суббота была день великий, просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их.
Итак пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним;
Но, пришедши к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней,
Но один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода.
И видевший засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили.
Ибо сие произошло, да сбудется Писание: «кость Его да не сокрушится».
Также и в другом месте Писание говорит: «воззрят на Того, Кого пронзили».
В одном отношении иудеи были более милосердными, чем римляне. Когда римляне по своему обычаю распинали кого-то, они оставляли жертву умирать на кресте. Казненный мог висеть днями под палящим солнцем и в холоде ночи, мучимый жаждой, терзаемый комарами и мухами, ползающими по его растерзанному телу. Часто люди умирали совершенно обезумев от страданий. Римляне не погребали своих казненных. Они снимали их и бросали на съедение собакам, хищным зверям и птицам.
Иудейский закон был другим. В нем говорилось: «Если в ком найдется преступление, достойное смерти, и он будет умерщвлен, и ты повесишь его на дереве, то тело его не должно ночевать на дереве, но погреби его в тот же день; ибо проклят пред Богом всякий повешенный на дереве, и не оскверняй земли твоей, которую Господь, Бог твой, дает тебе в удел» (Втор. 21,22.23). Иудейский книжный закон Мишна тоже говорил: «Всякий, кто оставит казненного на ночь, нарушает повеление». В обязанностях Синедриона было уделять два места для погребения: одно для тех, которые были казнены за преступление, и которых не полагалось погребать с их семьями, и другое для обыкновенных покойников. В данном случае было особенно важно, чтобы тела не оставлялись на ночь, потому что на другой день была суббота, да еще не просто суббота, а Пасхальная суббота.
Суровый метод применялся для ускорения смерти преступников, если она затягивалась. Тяжелым молотом им перебивали голени, так поступили с преступниками, которые были распяты с Иисусом, но Его милостиво обошли, поскольку Он уже был мертв. Иоанн говорит, что и это обстоятельство символизировало еще одно ветхозаветное пророчество о том, чтобы кости Пасхального агнца не сокрушались: «И пусть не оставляют от нее до утра, и костей ее не сокрушают» (Чис. 9,12). Снова евангелист отмечает в Иисусе Пасхального Агнца, избавившего народ от смерти.
И, наконец, еще один необычный инцидент. Когда воины увидели, что Иисус уже мертв, они не перебили Ему голеней молотом, но один из них, который, вероятно, хотел убедиться в том, что Иисус умер, пронзил Ему бок копьем, и из раны потекла вода и кровь. Иоанн придает этому обстоятельству особое значение. Он видит в нем исполнение пророчества: «А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления, и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце» (Зах. 12,10). Далее евангелист Иоанн подчеркивает, что это есть свидетельство очевидца, видевшего, как все это произошло и что свидетельство его истинно.
Давайте подумаем, что же на самом деле произошло. Мы не можем быть уверенными, но вполне возможно, что Иисус умер от разрыва сердца. Обычно тело умершего человека не кровоточит. Предполагают, что переживания Иисуса, как физические так и духовные, были настолько сильными, что у Него разорвалось сердце. В таком случае кровь из сердца могла смешаться с водою в околосердечной сумке, и когда копье воина пронзило бок, из нее излилась эта смесь воды и крови. Иисус в самом буквальном смысле умер от разбитого сердца.
Почему евангелист Иоанн так подчеркивает это? На это есть две причины.
1. Для него лично это было последним, неоспоримым доказательством того, что Иисус был настоящим Человеком с самым настоящим человеческим телом. Здесь был ответ гностикам с их идеями о призраках и духах и нереальном мужестве. Это было доказательством, что Иисус имел такую же плоть и кровь, как наши.
2. Однако, для Иоанна это было более, чем доказательство человечности Иисуса. Это был символ двух самых главных таинств Церкви. Одно таинство основано на воде — водное крещение, а второе на крови — Вечеря Господня с чашей вина. Вода в крещении символизирует очищающую благодать Божию в Иисусе Христе, вино в чаше на Вечере Господней символизирует кровь Иисуса, спасающую грешников от грехов их. Вода и кровь, которые излились из пронзенного бока Спасителя, означают очищение в воде крещения и спасение в крови Христовой, которое мы вспоминаем, участвуя в Вечере Господней.
Вечный Камень, рассекись, Дай укрыться мне в тебе 1 Пусть вода и кровь Твои, Что из раны излились, Удалят грехи мои, и очистят от вины
Иоанна 19,38-42 Последняя честь Иисусу
После сего Иосиф из Аримафеи, ученик Иисуса, но тайный — из страха от Иудеев, просил Пилата, чтобы снять Тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял Тело Иисуса.
Пришел также и Никодим, приходивший прежде к Иисусу ночью, и принес состав из смирны и алоя, литр около ста.
Итак они взяли Тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи.
На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен:
Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко.
Итак, Иисус умер, и то, что полагалось делать с умершими, нужно было делать поскорее, потому что суббота почти наступила, когда уже никто ничего не мог делать. Друзья Иисуса были бедняками и не могли бы прилично похоронить Его, но два человека позаботились о теле Господа. Первым был Иосиф из Аримафеи. Он был учеником Иисуса, но хранил свое ученичество в тайне, потому что был членом Синедриона и боялся иудеев. Вторым был Никодим. По иудейскому обычаю тело покойников полагалось заворачивать в погребальные простыни, пропитанные благовониями. Никодим принес достаточно мастей (состав из смирны и алоэ), чтобы помазать Царя. Иосиф отдал Иисусу гробницу в саду, а Никодим погребальное одеяние и благовонные масти.
Тут есть и трагедия и слава.
Во-первых, трагедия. Как Никодим, так и Иосиф были членами Синедриона и тайными учениками Иисуса. Они либо отсутствовали на заседании Совета, когда обсуждалось дело Иисуса и было решено обвинить Его, либо промолчали во время дебатов. Как существенно изменилось бы состояние Иисуса, если бы среди осуждающих, оскорбляющих голосов, поднялся хотя бы один голос в Его защиту! Как приятно было бы видеть преданность хотя бы на одном лице в море суровых, злорадных лиц. Но Никодим и Иосиф боялись.
Мы часто сохраняем свое доброе на потом, когда человека уже нет в живых. Насколько прекраснее была бы преданность при жизни, чем новый гроб и простыни с благовониями, соответствующие царю. Один цветок при жизни стоит больше, чем все посмертные венки в мире. Одно слово любви и благодарности при жизни стоит больше, чем все посмертные восхваления.
Во-вторых, тут есть и славное. Смерть совершила для Никодима и Иосифа то, чего Его жизнь не смогла совершить. Едва только Иисус успел умереть на Кресте, как Иосиф забыл всякий страх и обратился к римскому проконсулу с просьбой отдать ему тело Иисуса. Как только Иисус умер на Кресте, Никодим был уже там, чтобы отдать честь Ему всенародно. Трусость, нерешительность, благоразумное скрывание исчезли, и те, которые боялись людей при жизни Иисуса, открыто объявили себя Его сторонниками по его смерти. Не прошло еще и часа с момента смерти Иисуса, как Его собственное пророчество исполнилось: «И когда вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Иоан. 12,32). Может быть молчание или отсутствие Никодима на заседании Синедриона огорчило Иисуса, но Он несомненно знал о том, как эти два ученика отбросят страх после Креста, и несомненно его сердце радовалось им. Сила Креста уже вступила в действие в их жизни, привлекая их к Нему. Уже тогда сила Креста превращала трусливых в мужественных и колеблющихся в твердых, решительно принимающих сторону Иисуса Христа.
