Термин "аллегория" произошел от греческого слова, означающего "иносказание". Это понятие представляет собой выражение абстрактного, отвлеченного содержания мысли (суждения, понятия) с помощью конкретного образа. Вот что такое аллегория. Пример - изображение смерти как скелета с косой, а также правосудия в виде женщины, глаза которой завязаны, в одной руке находятся весы, а в другой - меч.
В аллегории, таким образом, конкретный образ приобретает абстрактное значение. Он обобщается. Понятие созерцается через этот образ. Данный элемент абстрактного содержания, который делает конкретное изображение служебным по отношению к суждению или понятию, скрывающемуся за ним, составляет у аллегории ее характерную черту. Значение это само по себе не является художественным элементом, а тот факт, что оно в той или иной мере всегда присутствует в аллегории, в глазах многих ставит под сомнение принадлежность последней к художественным приемам.
Двойная природа аллегории
На самом деле, обладающую двойственной природой - логического приурочения (связи образа с конкретным понятием) и поэтической соотнесенности полученного конкретного выражения аллегорию в чистом виде следует отнести к категории так называемой прикладной поэзии. Но это не означает, тем не менее, что аллегорический образ сам по себе не может являться художественным. Все зависит от степени подчеркнутости связи его с выражаемым объектом, от меры его самостоятельности. Чем больше иносказательное значение подчеркнуто, чем точнее является соответствие между выражаемой идеей и образом, тем более окрашивает образ абстракция, умаляя его художественную ценность и самостоятельность. В подобных случаях конкретное выражение направлено к идее, то есть образ обладает некоторой тенденцией.
Особенно явственно это сказывается на различных дидактических поэтических жанрах, которые используют такое средство, как аллегория. Примеры: басня, притча. Они обычно построены целиком на этом приеме. Характерно это и для других аллегорических произведений, основу которых составляет намерение иллюстрировать или пояснить конкретным нечто отвлеченное.
Эмоциональная окраска абстрактных мыслей при использовании аллегории
И наоборот, чем более яркой представляется самостоятельность и конкретность образа, чем его действие непосредственнее, чем логическое соотнесение с выражаемой идеей менее последовательно проведено, тем художественнее является аллегория. В таком случае самая абстрактная мысль может получить эмоциональную окраску, приобрести художественную ощутимость и конкретную видимость, которую получает аллегория. Пример - высказанная в стихотворении Тютчева, в последней строфе ("Пошли, господь, свою отраду") образное иносказание, развитое на протяжении остальных четырех строф. Таким же представляется художественное претворение "тремя ключами" у Александра Сергеевича Пушкина отвлеченных понятий забвения, вдохновения и юности. Оно также является таким средством, как аллегория. Примеры из художественной литературы, присутствующие в творчестве других авторов, мы приведем чуть ниже.
Где может использоваться аллегория?
Это средство является очень распространенным в различных сферах искусства. Аллегория, примеры которой мы привели, как иносказание имеет наиболее тесную связь с метафорой, рассматривается часто как распространенная, развитая метафора или же как целый ряд образов, которые объединены в единое замкнутое целое. Осуществима она не только в поэзии, но и в различных пластических искусствах. Таких как скульптура или же аллегория в живописи, примеры которой - "Милосердие" Шарля Лебрена, "Аллегория живописи" Яна Вермеера.
Аллегория в литературе
Распространена она для изображения художественной действительности, используется традиционно как в книжной литературе, так и в фольклоре. Словарь литературных терминов определяет это средство как изображение через конкретный образ отвлеченного понятия.
Аллегория, примеры из художественной литературы которой будут рассмотрены нами чуть ниже, очень часто используется в баснях и сказках. В них под видом животных могут подразумеваться различные человеческие пороки. Могут изображаться аллегорически важные политические и исторические события.
В русской литературе мастерами использования этого средства были И. А. Крылов и М. Е. Салтыков-Щедрин. Каждый в своем жанре, они создали великолепные образцы произведений (аллегорических). Использование этого приема у обоих авторов является сложным.
"Премудрый пискарь"
Всегда под внешним слоем скрывается философский, более глубокий смысл, имеет несколько значений у этих писателей аллегория. Пример - сказка "Премудрый пискарь", написанная Салтыковым-Щедриным, в которой изображен под видом маленькой рыбешки тип так называемого умеренного либерала. Это вечно боящийся за свою жизнь, трусливый человек. Его не интересует кроме своей жизни больше ничего. Отгородился от мира пискарь, лишил себя всех радостей, никому не принес пользы. Он не хотел бороться за свои права, за свою жизнь, предпочтя прозябать целый век. Закономерен поэтому итог существования этого либерального пискаря. Автор делает вывод, что подобных людей нельзя называть гражданами, так как это всего лишь бесполезные пискари. От них никому ни холодно, ни тепло, ни бесчестия, ни чести. Они лишь даром занимают место да едят корм. Ясно, что автор произведения подразумевает, изображая премудрого пискаря, сторонников либерализма - политического направления. Обобщая образ более широко, можно сказать, что имеются в виду и другие пассивные граждане, которые глядят на творимые властью беззакония и молчат, опасаясь за собственную жизнь. Но, кроме этого смысла, современного Салтыкову-Щедрину, можно найти в этой сказке и вечный: для того чтобы прожить яркую, полноценную жизнь и не сожалеть о пустых годах в старости, следует жить, идти судьбе навстречу, быть открытым ей, побеждать, рисковать, а не бояться всего.
"Волк и Ягненок"
Не менее многослойными являются басни Крылова. Под ежеминутным, актуальным смыслом скрываются в них общечеловеческие глубокие идеи, которые выражает аллегория. Пример - басня "Волк и Ягненок", изображающая отношения между народом и властью, современные автору, - это взаимодействие между подчиненными и всесильными. В это же время имеются в виду также взаимоотношения между слабым и сильным в любой сфере нашей жизни. Часто, к сожалению, бесчестный человек, повстречав на своем пути более слабого, пытается ему доказать свою власть и силу, всячески издеваясь над ни в чем не повинным существом.
"Медведь на воеводстве"
И Крылов, и Салтыков-Щедрин в произведениях своих следуют традиции народа. Чаще всего поэтому они выводят людские пороки, а также общественные события, изображая их в виде животных, жизни различных зверей и птиц. Но мы без труда распознаем намеки, понимаем по отдельным деталям, о чем хотел сказать автор. Например, еще в одной сказке Салтыкова-Щедрина под названием "Медведь на воеводстве" автор под чередой Топтыгиных подразумевает градоначальников, которые были присланы для того, чтобы навести порядок. В фольклоре Медведь является олицетворением невежества, грубой силы, тупости. Придерживается и Салтыков-Щедрин подобной трактовки. Градоначальники его показаны как тупые варвары, которые разрушают все на пути своем. Основная их забота - это всячески выслужиться перед вышестоящими - начальством. Наплевать этим людям на судьбу народа.
В образе Медведя Крылов также выводит различных начальников. Например, в басне под названием "Медведь у пчел" изображен казнокрад, который был допущен к государственному добру. В свою берлогу Мишка потаскал весь мед. Медведь здесь представлен как "старый плут", бессовестный вор.
Произведения, изображающие беспомощность господ
Используют оба этих автора и еще один вид аллегории. В их произведениях довольно часто героями становятся люди. Через конкретную ситуацию и здесь обличаются различные человеческие пороки. Больше у Салтыкова-Щедрина, чем у Крылова можно найти злободневных произведений. Этот писатель, как известно, боролся активно с общественными пороками, выступая за отмену крепостного права, высмеивая высокомерных зазнавшихся господ, которые шагу ступить не могли без "необразованных" и "грязных" мужиков. Посвящены этой теме одни из самых известных сказок, созданных пером Салтыкова-Щедрина. Это "Дикий помещик" и "Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил".
Выявляется в данных сказочных ситуациях беспомощность представленных помещиков. Они оказываются не способны выжить без использования труда крестьян. Без мужицкого присмотра в обыденной жизни помещики обречены на одичание. Совершенно лишила их всяческих умений многовековая жизнь, в которой существовало крепостное право. Эти господа оказываются способными лишь "жрать", "в пульку" играть, да ругать "сермяжных" мужиков.
В двух представленных сказках показано в аллегорической форме положение дел, которое было характерно для России современного автору времени, когда стоял во главе угла вопрос отмены крепостного права.
"Волк на псарне"
У Крылова мы также можем найти множество актуальных басен. Его произведения почти все написаны как отклик на общественное событие в сфере искусства или политики. Например, всем известно, что басня "Волк на псарне" изображает аллегорически события 1812 года, Отечественной войны, вернее, попытку Наполеона начать с Россией мирные переговоры. Подразумевается под волком Бонапарт, а М.И. Кутузов изображен в виде седого ловчего. Попав в Россию (на псарню) Волк оказывается сам этому не рад. Псарня для него стала адом. Этот герой решается вступить в переговоры, но ловчий на хитрые уловки не поддается.
"Демьянова уха"
Рассмотрим еще одну известную басню этого писателя под названием "Демьянова уха". Произведение это высмеивало заседания, которые устраивали "любители русского слова". Изображая бытовую сценку, в которой Демьян, радушный хозяин, потчует ухой своего гостя так, что тот не в состоянии потом встать из-за стола, Крылов подразумевал этим самым заседания писателей, в которых сочинители пьес доводили "до белого каления" слушателей различными своими "творениями". Эта сценка представляет собой пример использования такого средства, как аллегория, примеры из басен Крылова которой мы уже приводили. Мораль произведения говорит о том, что если не уметь вовремя помолчать и не жалеть ближнего своего, следует знать, что тошнее Демьяновой ухи будут всем проза и стихи такого автора.
Использование народной аллегории в произведениях
Настоящими виртуозами являлись И.А. Крылов и М.Е. Салтыков-Щедрин в использовании такого приема, как аллегория. Примеры из литературы, созданные этими авторами, которые мы привели, а также другие их произведения вошли в сокровищницу культурного наследия. Эти писатели, используя традицию аллегории в народном представлении, усложнили и развили ее в своих произведениях. Оба автора создавали как актуальные, злободневные произведения, так и философские, общечеловеческие глубокие творения. Недаром и по сей день остаются любимыми писателями эти создатели сказок и басен для читателей всех возрастов.
Мы рассмотрели такое понятие, как аллегория. Примеры из литературы в этой статье были представлены лишь некоторые. На самом деле их намного больше. 5 примеров аллегории, выделенных нами в заголовки, - это лишь одни из самых ярких произведений. Очень интересно будет познакомиться и с другими творениями Крылова и Салтыкова-Щедрина. Примеры аллегории в русском языке благодаря творчеству этих и других авторов сегодня весьма многочисленны. Это средство обогащает нашу речь. Широко используется сегодня в устной речи аллегория. Примеры предложений, изображающих как живые существа такие понятия, как любовь, смерть, слава, справедливость, попробуйте составить самостоятельно.
Аллего́рия - иносказание, содержащее и передающее под покровом внешнего, поверхностного содержания более глубокий и значимый смысл.
Примеры аллегорий Ветхого Завета
Обрушились народы в яму, которую выкопали; в сети, которую скрыли они, запуталась нога их. ()
На Тебя, Господи, уповаю, да не постыжусь вовек; по правде Твоей избавь меня; приклони ко мне ухо Твое, поспеши избавить меня. Будь мне каменною твердынею, домом прибежища, чтобы спасти меня, ибо Ты каменная гора моя и ограда моя; ради имени Твоего води меня и управляй мною. Выведи меня из сети, которую тайно поставили мне, ибо Ты крепость моя. ()
Господи! милость Твоя до небес, истина Твоя до облаков! ()
Примеры аллегорий Нового Завета
Другой же из учеников Его сказал Ему: Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов. ()
Оставьте их: они – слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму. ()
Иисус сказал ей в ответ: всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную. ()
Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал всё, что имел, и купил ее. ()
Еще подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идет и продает всё, что имеет, и покупает поле то. ()
Для чего в Библии использован аллегорический язык?
Главная цель пророческой, а в последствии и апостольской проповеди заключалась в способствовании единения человека и Бога. В этой связи Библия, помимо сведений исторического характера, заключает в себе учение о Боге, Его , а также нравственные наставления.
Имея это в виду, становится ясно, что даже и людям, считающимся образованными, многие из представленных в Писании истин не могут быть поняты и осмыслены во всей глубине. Библия же обращена не только к ученым мужам, но и к каждому человеку.
Не в последнюю очередь именно по этой причине многие из отмеченных в Библии Божественных истин представлены читателю на языке аллегорий, в рамках более или менее упрощенного языка, адаптированного под широкую аудиторию. Для разъяснения многих из этих истин использованы примеры, заимствованные из жизни людей или из окружающего мира.
Так о вездеприсутствии Божьем сообщается, что Бог наполняет Собой весь мир (), хотя в действительности Бог, по Своей беспредельной , выше любой протяженности и совершенно не обусловлен пространственными границами. В связи с проявлением Божественной то в одном, то в другом месте, Писание утверждает, что будто бы Бог ходит (). Всеведение Божье отмечено мыслью, что Бог всё видит и что очи его - повсюду, хотя как Дух Он не имеет ни телесных ушей, ни телесных очей ().
В ряде случаев аллегории используются потому, что они побуждают человека взглянуть на себя как бы со стороны. Подобные аллегории употреблялись во времена Ветхого Завета, а во времена Нового - Спасителем. Некоторые из них, по внушению Духа, вошли в состав Священных Книг Ветхого и Нового Заветов.
Например, царь Давид, выслушав притчу пророка Нафана, осудил одного из приточных героев, злого богача, отобравшего у доброго бедняка единственную овечку, после чего пророк объявил, что под образом богача он имел в виду самого Давида, вступившего в незаконную связь с супругой своего воина, который, к тому же, по его умыслу был убит на войне. После этого вразумления Давид глубоко осознал свою неправоту, признал вину и ответственность, искренне раскаялся в содеянном ().
Конечно, не стоит забывать и о том, что Библия содержит в себе поэтические строки. В этом отношении аллегории использованы авторами в качестве фигур поэтической речи. Подобные аллегории встречаем в псалмах и библейских песнях.
Кроме того, многие предметы, события, лица времен Ветхого Завета собой предметы, события, лица времен Нового Завета. Эта связь раскрывается в формате аллегорического толкования Библии. Так, ковчег Завета прообразовал собой , ветхозаветный жертвенник - Крест Христов, скиния - христианские храмы, Давид - Христа, Антиох Епифан - антихриста.
Каковы критерии признания того или иного фрагмента Библии аллегорией?
Как известно, толкование содержания Ветхого и Нового Заветов подразумевает использование различных методов и подходов, среди которых можно выделить следующие: буквальный, исторический, аллегорический, нравственный, прообразовательный, филологический, лингвистический.
Глубокое толкование ряда мест требует применения сразу нескольких методов. Например, некоторые сюжеты, отражающие историю праотцов, историю Израильского народа, могут рассматриваться в нравственном отношении и в то же время - как грядущих событий. Скажем, повествование о всемирном и спасшемся Ное рассматривается как историческое событие. Вместе с тем Ноев ковчег имел и прообразовательное значение, служа прообразом Церкви. Антиох Епифан - личность историческая, однако в святоотеческой литературе он часто воспринимается и как прообраз .
От правильного выбора и применения того или иного метода зависит правильность трактовки того или иного библейского контекста. Некоторые библейские стихи совершенно не допускают буквального толкования и требуют аллегорической трактовки. Скажем, фрагмент, где описывается, что Адам услышал шаги ), ходящего в , (), не может быть истолкован буквально, так как - Всесовершенный и Вездесущий Дух, не ограниченный никаким местом и не нуждающийся в пространственном перемещении посредством ходьбы. Равным образом не подлежит буквальной трактовке и контекст, сообщающий о «раскаянии» Бога (), ведь Бог - всеблажен и не изменяем, и никогда не переходит из одного «эмоционального» состояния в другое.
К сожалению, в последнее время к аллегории стремятся свести даже и те библейские стихи, которые однозначно требуют буквального восприятия. Например, повествование о происхождении человеческого рода от единой человеческой четы, от Адама и Евы, нередко интерпретируется так, что библейский Адам - вовсе не был конкретным человеком, Адамом, а библейская Ева - вовсе не Ева, но что они - всего лишь аллегорические персонифицированные образы мужской и женской половины первобытной человеческой общности.
Подобные толкования являются результатом отступления от и часто бывают сопряжены со стремлением отдельных мыслителей подогнать содержание Писания под выводы современной науки (естествознания, филологии, религиоведения, всемирной истории и пр.).
Как избежать такого рода ошибок? На что следует опираться, чтобы верно определить, какой фрагмент нужно толковать аллегорически, а какой - строго буквально? В данном случае необходимо опираться на Предание Вселенской Православной Церкви. Ведь именно она является «столпом и утверждением истины» (); в ней пребывает Дух истины (), и она возглавляется Самим Богом - Господом ).
Если исследователь или читатель Библии видит, что буквальная трактовка тех или иных мест противоречит учению Церкви, например, где говорится о Боге в антропоморфных выражениях, то эти места следует интерпретировать иносказательно, духовно, с учётом положенийй патристики. Но если какое-то место, согласно Преданию, имеет буквальную трактовку, то эту трактовку нельзя исключать, в угоду «научному» или инославному доводу, подменяя её аллегорическим толкованием. Если учение Церкви расходится с такого рода доводами, доверять нужно Церкви. Святитель , из Беседы 29 на 1Кор.: [Неясность же некоторых мест в священных книгах нередко] «происходит от неизвестности того предмета, о котором говорится, и от оскудения событий, которые тогда были, а теперь не бывают».
«Буква учит, что совершалось; аллегория – во что веровать, нравственность – как поступать; анагогия – к чему стремиться».
Николай Лиринский
Аллегория - один из приемов иносказания. Она выражает в конкретном образе отвлеченную идею, понятие (мудрость, любовь, верность, хи трость, добро и т. п.). Аллегория, в отличие от символа, может иметь только одно, определенное истолкование. Так, в европейской культурной традиции крест понимается как аллегория веры, лев - аллегория могущества, сердце - аллегория любви и т.д.
Многие аллегорические образы имеют мифологическое происхождение. Например, древнегреческая богиня Фемида выступает как аллегория правосудия, а римская Фортуна - аллегория счастья.
Этот прием часто используется в притчах и баснях, где волк аллегорически изображает алчность, лисица - хитрость и т.д.
Помимо общеизвестных аллегорий различают и авторские. К таким можно отнести образы вещей из «Мистерии-буфф» В. Маяковского: Серп, Молот, Игла, Пила и др. Как один из приемов аллегоризации героев авторы используют «говорящие» имена и фамилии: секретарь Молчалин у А. Грибоедова, судья Ляпкин-Тяпкин у Н. Гоголя, градоначальник Негодяев в городе Глупове у М. Салтыкова-Щедрина, «главначпупс» Победоносиков у В. Маяковского и т.п.
(Источник: Справочник школьника: 5—11 классы. — М.: АСТ-ПРЕСС, 2000)
В отличие от гротеска аллегория и символ не деформируют реального облика действительности (если, конечно, не принимать в расчет анималистическую аллегорию басни). И если все же мы относим их к разряду условных форм, то прежде всего потому, что перед нами двуплановые изображения, предлагающие нам определенные условия для понимания необходимости перехода в иное измерение смысла. Сущность здесь не заключена непосредственно в явлении, как это бывает с вещами и процессами реального мира. В символе и аллегории она как бы таится за явлением, скрывается «по ту сторону» его. Символ и аллегория предполагают существование двух смысловых рядов: того, который заключен в изображении, и того, на который оно намекает. Сосуществование в образе изображенного и подразумеваемого — вот что объединяет эти условные структуры.
Что же разъединяет их? Аллегория достаточно ясно и прямо намекает на второй широкий план изображения. Намекает словесно: второе измерение ее смысла подсказано читателю либо в форме басенной сентенции, либо в форме расшифровывающего названия («Телега жизни» Пушкина), либо непосредственно в тексте («Ключ юности, ключ быстрый и мятежный», «И третий ключ — холодный ключ забвенья»— у Пушкина).
Аллегория у Крылова
Впрочем, степень настойчивости аллегорического намека различна. Наиболее неуклонно и последовательно переводит мысль во второй план изображения басенная аллегория, прибегающая к сентенции. В докрыловской басне она закреплена за авторским словом и появляется, как правило, в финале. Но уже Крылов перестраивает и разнообразит формы ее воплощения. Нередко она являет у него бегло брошенный афоризм, сгусток народной мудрости. Таким афоризмом не только завершается, но иногда и открывается басенный текст («У сильного всегда бессильный виноват» и т. п.). Порою сентенция вкладывается в уста басенных персонажей, проникаясь естественностью живого разговорного слова, обращенного к собеседнику. Смысл крыловского нравоучения часто уже, чем та образная картина, которая разворачивается в басенном сюжете. Да и образы крыловских персонажей несут в себе возможности смысла, не перекрытые басенной сентенцией. Не перекрытые хотя бы потому, что вместе с ними в мир крыловской басни входит неповторимый русский быт, проявления русских нравов и все это уже не умещается в безликой всеобщности нравоучения.
Вообще чем менее настойчиво и прямолинейно аллегорическое изображение стремится расшифровать свой смысл, тем полнокровнее образ, живее аллегорическая картина. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить, например, «Дорогу жизни» Баратынского и пушкинскую «Телегу жизни».
Аллегория в "Дороге жизни" Баратынского
Лирическая миниатюра Баратынского буквально от строки к строке накапливает в своей композиции детали, указывающие на второй аллегорический план изображения: «дорога жизни», «судьба благая», «годы почтовые», «путевые прогоны жизни». Все это метафоры, в которых сопряжение двух планов столь явно, что мы ни на миг не теряем ощущения, насколько несамостоятелен здесь первый «дорожный» слой образа. Только строка «с корчмы довозят до корчмы» выпадает из метафорического контекста. Впрочем, и то лишь отчасти. Контекст расшифровывает ее смысл, и нам становится ясно, что «корчмы» у Баратынского — обозначение этапов человеческого бытия. Вообще поэтический образ Баратынского балансирует на грани между аллегорией и развернутой метафорой, настолько откровенны здесь сопряжения двух жизненных сфер (предметной и психологической).
Аллегория в "Телеге жизни" Пушкина
По сравнению с «Дорогой жизни» Баратынского в пушкинской «Телеге жизни» широко развернут предметно-сюжетный слой изображения. То, что у Баратынского брошено мимолетно (образ этапов, стадий человеческого бытия), это у Пушкина получает широкий композиционный разворот.
Все стихотворение воспринимается как аллегория трех возрастов человеческой жизни: юности, зрелости и старости. Намеки на второй, аллегорический смысл образа здесь разбросаны более скупо; они лишь в названии стихотворения да в образе времени: «ямщик лихой — седое время». Но главное в том, что картина дорожного странствия обрастает у Пушкина такими подробностями, которые сообщают ей известную изобразительную автономию. Она и сама по себе занимательна, хотя бы сменою вполне реальных, психологически точных настроений путника. Сначала живейшее любопытство, радость движения и готовность смело встретить все тяготы странствия; затем спад интереса и появление ощущения неудобства пути и, наконец, равнодушие и привычка, погашающая остроту и свежесть впечатлений. Пушкинская аллегория несет на себе отпечаток дерзкой по тем временам поэтической простоты и комического изящества, впрочем, не заслоняющего драматической серьезности ее смысла. Разговорная интонация и обилие прозаизмов лишь усиливают это впечатление.
Иной речевой рисунок мысли характерен для аллегории Баратынского. Романтически приподнятая стилистика ее («сны златые», «судьба благая», «безумцы») побуждает вспомнить традиционно рафинированный словарь русской элегической лирики начала XIX столетия.
Аллегория в стихотворении "Трактир жизни" Анненского
Иногда аллегорический намек возникает в произведении как острая смысловая неожиданность. Пока мы не наткнулись на нее, мы склонны воспринимать изображенное в жизнеподобном, а не в условном ключе. Таково стихотворение Иннокентия Анненского «Трактир жизни».
Последнее слово этого стихотворения «гробовщик» резко смещает смысловые соотношения всех деталей. Поначалу перед нами колоритное изображение трактира, воспринятого оком завсегдатая. И лишь поднявшись на вершину последнего, «ключевого» слова, мы видим, как в единый миг у нас на глазах словно бы ниспадает завеса с тривиального маскарада жизни. Открывается второй, трагически глубинный смысл изображения, и вся конкретика его начинает звучать по-новому. И атрибуты трактирного пиршества с его обнаженной прозаичностью, и зловещая гримаса скуки, проступающая сквозь лихорадочную жажду забвения, и унылая повторяемость жизненного ритуала, призванного лишь отвлечь мысль от грозной и темной изнанки бытия, — все обретает здесь особое значение в свете завершающей истины о фатальной близости смерти. Смерть всегда рядом, всегда настороже и готова дунуть на оплывший огарок свечи.
Аллегорический образ Китая
За пределами басни, в которой аллегория органична постольку, поскольку здесь она врастает в жанровый принцип изображения, за этими пределами аллегория в поэзии всегда несет в себе известный риск и угрозу рационалистичности. Поэтому в XIX веке аллегория все реже и реже напоминает о себе в поэзии, тяготея, скорее, к прозе, к ее сатирическим жанрам. Здесь она используется как способ легкой зашифровки смысла и как форма художественного «остранения». И в том и в другом качествах в сатире и в критике XIX века пользуются, к примеру, аллегорическим образом Китая. Позволяя слегка вуалировать картину российских нравов (однако так, чтобы смысл изображения был вполне доступен для «посвященных»), эта аллегория со всеми ее «китайскими» атрибутами, остраняя восприятие русской реальности, создавала комический эффект. Китайский традиционализм воспринимался российскими прогрессистами (Белинским, например) как гиперболизированная форма социальной недвижности, а пресловутые китайские мандарины — как карикатурное воплощение деспотизма. Разумеется, все это скорее было мифом, нежели реальностью, но мифом, которым было удобно пользоваться для жесткой критики «язв российской действительности». С виртуозной комичностью подхватывает аллегорическую семантику Китая А. К. Толстой.
Пример с аллегорическим использованием «китайской» семантики доказывает, что аллегория в поэзии (да и в прозе тоже) далеко не всегда индивидуальна по художественному происхождению своему. Она заимствуется иногда из арсенала традиции, но, подхваченная крупной художественной индивидуальностью, она, естественно, обретает неповторимый художественный разворот.
Аллегорический образ моря
Таков, например, традиционный образ странствия по морю (разумеется, это море житейское, или море бед, или, наконец, море судьбы) со всем его набором сюжетных мотивов: буря, кораблекрушение, желанная гавань. Мотивы эти могут быть представлены в полном комплекте или с отсечением каких-либо звеньев. Но в любом случае читательское восприятие, привыкшее к аллегорической параллели «море» — «жизнь», легко проникает во второй смысловой план изображения. Традиционный аллегоризм этого соотнесения, по всей очевидности, облегчал для читателя иносказательное истолкование сюжета пушкинского стихотворения «Арион» (сюжета, опирающегося на античный миф об Арионе) в свете авторской судьбы, несмотря на отсутствие каких-либо явных аллегорических намеков.
Аллегорический образ может быть размещен в центре достаточно обширного прозаического повествования. И тогда он становится его средоточием, фокусом, вбирающим в себя сюжетные и смысловые линии целого. Подобный образ иногда на грани с символикой, но отличается от символа прозрачностью и определенностью значения. Такова аллегория «красного цветка» в рассказе В. М. Гаршина «Красный цветок».
Аллегория у Гаршина и Новалиса
В том, что это аллегорический образ зла, контекст рассказа не оставляет ни малейшего сомнения. Широта его смысловых горизонтов, его философичность роднят его с символом. Но потаенного мерцания смыслов и ощущения затягивающей глубины, порождаемых символом, в гаршинском образе нет. Чтобы это стало вполне очевидно, достаточно сравнить его с символикою "голубого цветка" в романе выдающегося немецкого романтика Новалиса «Генрих фон Офтердинген». В образе этом заключена у Новалиса огромная сопрягающая энергия, множество отблесков оставляет он в структуре романа, связывая прежде всего две его сферы, два мира — прозаический и поэтический, реальный и идеальный. В нем отсвечивает и утопическая мечта Новалиса о возможности тотальной «романтизации» жизни, и его восприятие сказки как универсального начала поэзии. «Голубой цветок»— воплощение неуловимой и неизъяснимой поэзии бытия, рассеянной в мире и вот как бы собравшейся в едином «предмете». Это и символ волшебно ускользающей души Матильды, и которой для Генриха сосредоточилось все очарование мира, ибо душа эта есть не что иное, как эманация «вечной женственности». Недаром в финале романа она как бы возрождается в новом воплощении (по закону метемпсихозы) в облике юного существа, напоминающего Генриху умершую возлюбленную.
Толковый словарь живого великорусского языка, Даль Владимир
аллегория
ж. греч. иносказание, инословие, иноречие, околица, обиняк, проображение; речь, картина, изваяние в переносном смысле; притча; картинное, чувственное изображение мысли. Весь вещественный, чувственный мир не иное что, как иносказание, по соответствию, мира духовного. Аллегорический, аллегоричный, иносказательный, переносный, окольный, обинячный; аллегорист м. иносказатель.
Толковый словарь русского языка. Д.Н. Ушаков
аллегория
(але), аллегории, ж. (греч. allegoria).
Иносказание наглядное, картинное выражение отвлеченных понятий посредством конкретного образа (лит.). Это стихотворение полно аллегорий.
только ед. Иносказательность, иносказательный смысл. Во всякой басне заключается какая-н. аллегория.
только мн. Туманная, непонятная речь, нелепость (простореч.). Заламливал такие аллегории и экивоки, что, кажись, век бы не добился толку. Гоголь. Ты мне аллегорий не разводи, а говори прямо.
Толковый словарь русского языка. С.И.Ожегов, Н.Ю.Шведова.
аллегория
И, ж. (книжн.). Иносказание, выражение чего-н. отвлеченного, какой-н. мысли, идеи в конкретном образе. Говорить аллегориями (неясно, с малопонятными намеками на что-н.). || прил. аллегорический, -ая, -ое. АЛЛЕГРО (спец.).
нареч. О темпе исполнения музыкальных произведений: быстро, оживленно.
нескл., ср. Музыкальное произведение или часть его в таком темпе.
Новый толково-словообразовательный словарь русского языка, Т. Ф. Ефремова.
аллегория
ж. Форма иносказания, заключающаяся в выражении отвлеченного понятия через конкретный образ.
Энциклопедический словарь, 1998 г.
аллегория
АЛЛЕГОРИЯ (греч. allegoria - иносказание) изображение отвлеченной идеи (понятия) посредством образа. Смысл аллегории, в отличие от многозначного символа, однозначен и отделен от образа; связь между значением и образом устанавливается по сходству (лев сила, власть или царственность). Как троп аллегория используется в баснях, притчах, моралите; в изобразительных искусствах выражается определенными атрибутами (правосудие - женщина с весами). Наиболее характерна для средневекового искусства, Возрождения, маньеризма, барокко, классицизма.
Аллегория
(греч. allēgoría ≈ иносказание), условное изображение в искусстве отвлечённых идей, которые не ассимилируются в художественном образе, а сохраняют свою самостоятельность и остаются внешними по отношению к нему. Связь между образом и значением устанавливается в А. по аналогии (например, лев как олицетворение силы и т. п.). В противоположность многозначности символа смысл А. характеризуется однозначной постоянной определённостью и раскрывается не непосредственно в художественном образе, а лишь путём истолкования содержащихся в образе явных или скрытых намёков и указаний, т. е. путём подведения образа под какое-либо понятие (религиозные догматы, моральные, философские, научные идеи и т. п.). Поскольку в художественном образе всеобщее и особенное нераздельно переплетены друг с другом, А. не может исчерпывать содержания образа, даже будучи существенным и необходимым его компонентом.
Термин «А.» впервые встречается в трактатах об ораторском искусстве Псевдо-Лонгина и Цицерона. Средневековая эстетика видела в А. одно из четырёх значений, которыми обладает произведение искусства: аллегорическое значение наряду с грамматическим (буквальным), моральным и анагогическим (воспитательным). Как специфическая форма художественного образа А. была подробно рассмотрена в немецкой эстетике 18 ≈ начале 19 вв. (Винкельман, Гёте, Шеллинг, Гегель, Зольгер, Шопенгауэр и др.).
В литературе многие аллегорические образы взяты из мифологии и фольклора. На А. строятся басня, моралите, притча, а также многие произведения средневековой восточной поэзии; встречается и в др. жанрах («Три ключа» А. С. Пушкина, сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина). В середине 19 в. понятие А. сужается до художественного приёма. См. Троп.
В изобразительном искусстве А. (фигуры с постоянными атрибутами, фигурные группы и композиции, олицетворяющие какие-либо понятия) составляет особый жанр, черты которого заметны уже в античных мифологических изображениях. А. добродетелей, пороков и т. д., распространённые в средние века, наполняются гуманистическим содержанием в эпоху Возрождения. Особенно сложными и изощрёнными становятся А. в искусстве маньеризма, барокко и рококо. Классицизм и академизм рассматривали А. как часть «высокого» исторического жанра. В современном искусстве А. уступает место более развитым в образно-психологическом отношении символическим образам (см. Символ).
Лит.: Лосев А. Ф., Шестаков В. П., История эстетических категорий, [М.], 1965, с. 237 ≈ 57; Sgrensen В. А., Symbol und Symbolismus in den asthetischen Theorien des XVIII. Jahrhunderts und der deutschen Romantik, Kbh., 1963.
Википедия
Аллегория (группа)
«Аллего́рия» - российская фолк-рок -группа из Минусинска (Красноярский край). Основана 16 февраля 2003 года.
Группа «Аллегория» играет акустическую и электроакустическую музыку в стиле фолк-рок . Инструменты: калюка, жалейка , блокфлейта , хобрах , диджериду , конга , бонго , джембе , тамбурин , акустическая гитара, ударная установка, электрогитара , бас-гитара . Группа была организована коллективом людей, интересующимся историей и бытом древних славян, принимавшим до этого непосредственное участие в организации множества ролевых игр исторического моделирования, посвящённых дохристианской эпохе, вследствие чего и был выбран музыкальный стиль коллектива и направление его дальнейшей творческой деятельности. Со временем стилистика группы преобразилась в сплав этнической музыки разных культур и современных стилей.
Аллегория (значения)
Аллегория :
- Аллегория - условное изображение абстрактных идей посредством конкретного художественного образа или диалога.
- Аллегория - российская фолк-рок-группа из Минусинска, Красноярский край.
Аллегория
Аллего́рия (от - иносказание) - художественное представление идей (понятий) посредством конкретного художественного образа или диалога.
Как троп аллегория используется в стихах, притчах, моралите . Она возникла на почве мифологии, нашла отражение в фольклоре и получила своё развитие в изобразительном искусстве. Основным способом изображения аллегории является обобщение человеческих понятий; представления раскрываются в образах и поведении животных, растений, мифологических и сказочных персонажей, неживых предметах, что получают переносное значение.
Пример: правосудие - Фемида.
Аллегория - художественное обособление понятий с помощью конкретных представлений. Религия, любовь, душа, справедливость, раздор, слава, война, мир, весна, лето, осень, зима, смерть и т. д. изображаются и представляются как живые существа. Прилагаемые этим живым существам качества и наружность заимствуются у поступков и следствий того, что соответствует заключённому в этих понятиях обособлению; например, обособление боя и войны обозначается посредством военных орудий, времён года - с помощью соответствующих им цветов, плодов или же занятий, беспристрастность - посредством весов и повязки на глазах, смерть - посредством клепсидры и косы.
Очевидно, аллегории недостаёт полной пластической яркости и полноты художественных творений, в которых понятие и образ вполне друг с другом совпадают и производятся творческой фантазией неразлучно, как будто сросшимися от природы. Аллегория колеблется между происходящим от рефлексии понятием и хитроумно придуманной его индивидуальной оболочкой и вследствие этой половинчатости остаётся холодной.
Аллегория, соответствуя богатому образами способу представления восточных народов, занимает в искусстве Востока видное место. Напротив, она чужда грекам при чудной идеальности их богов, понимаемых и воображаемых в виде живых личностей. Аллегория появляется здесь только в Александрийское время, когда прекратилось естественное образование мифов и сделалось заметным влияние восточных представлений. Заметнее её господство в Риме. Но сильнее всего она властвовала в поэзии и искусстве Средних веков с конца XIII века, в то время брожения, когда наивная жизнь фантазии и результаты схоластического мышления взаимно соприкасаются и, насколько возможно, стараются проникнуть друг в друга. Так - у большинства трубадуров, у Вольфрама фон Эшенбаха, у Данте. «Feuerdank», греческая поэма XVI века, в которой описывается жизнь императора Максимилиана, может служить примером аллегорическо-эпической поэзии.
Аллегория имеет особое применение в животном эпосе. Очень естественно, что различные искусства состоят в существенно различных отношениях к аллегории. Труднее всего её избежать современной скульптуре. Будучи всегда обречённой на изображение личности, она принуждена часто давать как аллегорическое обособление то, что греческая скульптура могла давать в виде индивидуального и полного образа жизни бога.
В форме аллегории написаны, например, роман Джона Буньяна « Путешествие Пилигрима в Небесную Страну », песня Владимира Высоцкого «Правда и Ложь».
Примеры употребления слова аллегория в литературе.
В простенке между ними гравированный портрет Ричарда Кобдена, увеличенные фотографии Мартино, Хаксли и Джордж Элиот, автотипии аллегорий Дж.
При всей традиционной обязательности богословской направленности ауто как специфического жанра аллегории Кальдерона гораздо глубже и философичнее его предшественников, а самые персонажи, выводимые в них, куда человечнее.
Попытку возродить ауто как особый жанр драматических аллегорий - разумеется, без религиозной основы, - построенных на современном содержании, предпринимали такие крупные писатели нашего времени, как Рафаэль Альберти и Мигель Эрнандес.
Однако в отличие от поэтов средневековья аллегория для Герберта не способ видения мира, но поэтический прием, нужный ему для создания необходимого эффекта в духе барочного искусства.
Теперь она была занята аллегорией Джона Беньяна и, забыв обо всем остальном, без умолку говорила о ней.
И когда поэт пишет о белых росах, которые станут инеем к утру, - это тоже о быстротечности жизни, ибо со времен глубокой древности жизнь человеческую сравнивали с росинкой, тающей от луча солнца, а белый иней - аллегория седины.
Змеем и Женщиной, является аллегорией вражды между грехом, связанным с мирскими законами, или змеем, и послушанием по вере, воплощенном в церкви Господней, которая есть женщина.
А ведь долго крепился давеча к трактире, заламливал такие аллегории и екивоки, что, кажись, век бы не добился толку.
Предложение, полученное от берлинского интенданта Иффланда, написать апофеоз на возвращение прусского короля показалось ему столь почетным и заманчивым, что он временно оставил все другие поэтические замыслы, дабы сочинить свою причудливо многозначительную, не похожую ни на один апофеоз на свете, глубоко личную философическую аллегорию .
О нем свидетельствуют те едва заметные волшебные прикосновения, которыми художник преображает бродячий сюжет в кабалистическую аллегорию .
Неужто вы в самом деле придерживаетесь того мнения, что Гомер, когда писал Илиаду и Одиссею, помышлял о тех аллегориях , которые ему приписали Плутарх, Гераклид Понтийский, Евстафий, Корнут и которые впоследствии у них же выкрал Полициано?
Если хочешь, давай попробуем обогатить сию малоудачную аллегорию еще одним примером.
Маковский одинаково страстно выписывал пейзаж или жанровую сцену, портрет ученого или содержанку нувориша, он любовался узорами древней жизни, писал вакхическое панно в духе Тьеполо, головки красоток, аллегории и декорации, соглашался расписывать ширмы для спален, выдумывая украшения для паланкина немощной аристократки, -- и все это выполнял не как-нибудь, не между прочим, а с одинаковым блеском!
Однако эта аллегория далека от совершенства, и через нее я только собирался продемонстрировать, как отдельные ручейки и русла ересей и всяких обновительных движений, когда река уже не держит их в себе, безмерно множатся и множатся многократно переплетаются.
Аллегория и метафора. На днях написала стих и задумалась о них не на шутку. Что такое аллегория в литературе? А метафора? Поняла, вдруг, что с трудом могу вспомнить различия. Посему сегодня – повторение. Кто со мной? 🙂 В процессе разбора обнаружились ещё и такое важное понятие как тропы. По ним тоже побродим и примеры тропов в литературе рассмотрим.
Информация получена мной из Википедии, поэтического словаря Квятковского и энциклопедии поэта стихиры. Затем изложена здесь своими словами в очень и очень сокращенном виде. Для чайников 🙂
Тропы. Не неведомые дорожки, а — другие
Аллегория и метафора… Оказывается, они – родня! Потому что все они – тропы.
Да-да! Именно так. И не только они. Есть ещё много других тропов. И о них чуть позже.
А для начала стоит понять их суть. Приступим.
Троп – это слово или выражение, используемое, скажем так, не по назначению для усиления образности.
Например. Говоришь ты «легкий завтрак». И вот оно! Тут уже, появляется этот самый троп. Ибо ты не имел в виду, что ты завтрак поднимаешь без труда. Ты имел в виду другое! Вот в этом и есть троп.
А вот аллегория и метафора, равно как и каламбур, сравнение, эпитет и многое-многое другое, это всё – виды этих самых тропов. Попробуем разобраться, хотя бы с некоторыми из них. И начнём, пожалуй, с аллегории.
Аллегория. Что такое аллегория в литературе?
Итак. Аллегория… Это наделение какого-либо абстрактного понятия, ну, например, — души, неким конкретным образом. Вообще-то, получается так, что аллегория скорее визуальна. Образ смерти в виде скелета или правосудие в виде женщины с весами — это и есть она – аллегория в визуальном её исполнении.
Но этот момент ничуть не мешает присутствовать аллегории и в литературе. Ведь образ можно и словами описать так, что с визуализацией вопросов не возникнет.
Самый яркий и наглядный пример, на мой взгляд, аллегории в литературе это басни Крылова.
Каждая зверушка там подразумевает под собой какое-либо человеческое качество. Осёл – аллегорический образ упрямства, лиса, как водится, — хитрости, ягнёнок – кротости и так далее.
И вот теперь, слегка разобравшись, с понятием аллегории, могу сказать, что, в стихе в качестве главных героинь представлены аллегорические образы. И теперь, имея при себе понятие аллегории и примеры её определения, можно, в качестве тренировки, найти аллегорические образы в этом стихотворении 🙂 .
Пример аллегории в прозе… Например . Аллегорический образ времени…
Теперь перейдём к метафоре.
Метафора
Метафора – это то, что встречается у нас на каждом шагу. Даже на этом вот самом шагу 🙂 .
Это переносное использования названия, свойства или действия, просто потому что это название, свойство, или действие, очень похоже на то, что хотелось бы выразить. Например «идёт дождь», «железная воля», «железный конь».
А вот метафоры из стихотворения : «пенный туман», «перемывать кости», «сквозь смех», «лакировать водкой» и т.д.
Метафора бывает ещё и разных видов, но мы не будем, пожалуй, так углубляться. Замечу только, что если метафорическое выражение раскрывается на большом отрезке или во всем стихе, то это будет развёрнутая метафора. Вот, например, стих согласно этому утверждению имеет в себе развёрнутую метафору рецептов осени на весь стих, если рассматривать «рецепты осени», как метафорическое выражение.
Ну и раз пошло такое дело, попробуем вкратце рассмотреть и другие виды троп в примерах.
Метонимия
Это замена одного понятия в выражении другим – схожим по каким-то признакам. Например «Бокалы пенятся» вместо «Шампанское пенится» или «Читал я Пушкина» вместо «Читал я стихи Пушкина». В «Любви» и «Рецептах осени» — не нашла. Кто найдёт – сообщайте.
Синекдоха
Разновидность Метонимии. Использование частного вместо целого или — наоборот. «Мне нужна крыша» вместо «Мне нужно жильё».
Эпитет
Образное определение, описание чего-либо. То есть, когда ты, описывая свойство этого самого чего-либо, для описания используешь переносное значение.
Каламбур
Оказывается, — тоже троп. Каламбур это когда используешь в одной и той же фразе разные значения одного и того же слова. Каламбур возможен, например, при употреблении омонимов. Стишки с омонимами у нас имеются, например, («Я уже имею право, знать, что право это — справа»)
Литота
— приуменьшение, смягчение — «жизнь только миг». А вот —
Гипербола
Наоборот, — намеренное преувеличение – «он ест, как слон».
Дисфемизм
Тут всё просто, — грубое обозначение негрубого понятия. Например, вместо «лицо» — «морда»… Дальше – сами 🙂 .
Эвфемизм
– наоборот. Замена чем-то нейтральным чего-то грубого. Например, использование,«блин», «ёлки-моталки» и т.п. вместо матерных – слов.
Сравнение
Это когда сравнивают что-то с чем-то с целью усиления образности объекта сравнения. Например, «А он вдруг отмахнулся равнодушно, Как на жаре от надоевшей мухи».
Перифраз
Косвенное упоминание чего-либо. То есть, вроде бы и упомянули, но прямо не назвали.
Например: «А с ним – ни сна, ни Мурзика, ни гостя». «Ни Мурзика» — тут имеется в виду «никакого домашнего животного». Или «ночное светило». Тут понятно?
Олицетворение
это когда неодушевлённые предметы обретают свойства и признаки одушевлённых. «Ну а управишься, свистом завьюженным
С севера кликни сестренку-подруженьку…
»
Ирония
Это понятно. Это когда говорят одно, вроде бы и хвалят, а подразумевают и не скрывают этого, — прямо противоположное, например «Ну ты и молодец!».
Сарказм
– высшая степень иронии. Это уже когда со злостью и ненавистью.
Ну вот, вроде бы основные виды и пример тропов в литературе – рассмотрели.
Надеюсь – кому-нибудь стало понятней, что такое аллегория в литературе и чем различаются аллегория и метафора. Мне — стало! Посему – ура, товарищи (надо полагать, это был ещё один вид тропа – пафос 🙂)!
Спасибо, что читаете!
