Офицеры и генералы царской армии на службе советской республике. Офицеры и генералы царской армии в гражданской войне

"Мы - только беспечные ландскнехты", - отвечал на допросах один из красных военспецов бывший генерал А. А. Свечин.

Кто победит: "мы" - или "они"? Кому придется грызть заплесневевшие сухари и мыкаться по ночлежкам на чужбине или болтаться в петле на Родине? Что же, наконец, дальше?

В 1919 году, в самый разгар гражданской войны, эти вопросы мучили подавляющее большинство населения при казавшей долго жить Российской империи.

Но если мирным жителям и солдатским массам враждующих сторон ничего серьезного не грозило, то их командирам, бывшим генералам и офицерам, в лучшем случае улыбалось премиленькое будущее на каторге.

Сделанный в 1918 году под угрозой немецкого нашествия выбор в пользу РККА в ходе гражданской войны вполне мог обернуться для военспецов репрессиями со стороны белых.

Моральное состояние многих бывших генералов и офицеров было не из лучших. Вот что писал о своих впечатлениях от разговоров с военспецами публицист Ф. Степун:

"Слушали и возражали в объективно-стратегическом стиле, но по глазам и за глазами у всех бегали какие-то странные, огненно-загадочные вопросы, в которых перекликалось и перемигивалось все - лютая ненависть к большевикам с острою завистью к успехам наступающих добровольцев.

Желание победы своей, оставшейся в России офицерской группе над офицерами Деникина с явным отвращением к мысли, что победа своей группы будет и победой совсем не своей Красной Армии; боязнь развязки - с твердой верою: ничего не будет, что ни говори, наступают свои".

Военспецов, по убеждениям перешедших к большевикам, было сравнительно немного. Из старых военачальников таких было мало, зато молодые генштабисты, капитаны и полковники, царской армии, получившие в РККА должности, о которых они в прежние времена и мечтать не могли, становились верными сторонниками советской власти.

Временем рождени "идейных" большевистских военспецов нужно считать июнь-июль 1919 года, когда РККА терпела поражение на Южном фронте гражданской войны, а над Петроградом нависла реальная угроза захвата его белыми.

Из-за этого в июне-июле 1919 года прокатились массовые аресты военспецов, занимавших различные ответственные посты.

К букету неприятностей большевиков добавился и ряд предательств: переход к белым 19 июня командующего 9-й армией, бывшего полковника Н. Д. Всеволодова и бегство через линию фронта 10 августа начальника штаба 8-й армии, бывшего полковника А. С. Нечволодова.

Стоит отметить, что 8-й армии вообще жутко не везло на начальников штабов: еще в октябре 1918 года с этой должности к белым сбежал В. В. Вдовьев-Кабардинцев, а в марте 1919-го - В. А. Желтышев.

Еще одним сильным ударом было бегство уже из штаба Южного фронта бывшего генерала и профессора Военной академии В. Е. Борисова.

Летом 1919 года советская власть была обеспокоена двумя проблемами: где найти надежных военспецов и на кого свалить неудачи на фронтах гражданской войны.

Обе задачи большевики выполнили удачно. Рокировка командного состава РККА дала блестящие для большевиков результаты - наконец они получили тех военспецов, которые служили им без всяких оговорок.

Главкомом Красной Армии стал бывший командующий Восточным фронтом генерал и генштабист Сергей Сергеевич Каменев. Фронты гражданской войны возглавили: Южный - бывший генерал-лейтенант В. Н. Егорьев, Восточный - бывший генерал-майор В. А. Ольдерогге, командующим Западного фронта остался бывший генерал-лейтенант Д. Н. Надежный.

Названные здесь бывшие офицеры и генералы, ставшие командующими фронтами, не изменили советской власти. Тем не менее, двое из них, а именно - В. А. Ольдерогге и Д. Н. Надежный арестовывались по делу "Весна", а С. С. Каменев в 1937 году был посмертно объявлен врагом народа.

Среди молодых офицеров процент приверженцев большевиков был несколько выше. Вот что рассказал об этом на допросах по делу - "Весна" бывший полковник А. Д. Тарановский:

"Я полагаю, что старый профессорско-преподавательский состав, пожалуй, был бы не прочь остаться на месте при входе Деникина и надеялся себя реабилитировать перед ним.

Что же касается молодого состава генштабистов, то тут бы, без сомнения, произошло разделение, и большая часть, на случай оставления Москвы, ушла бы с отходящими частями Красной Армии, обороняясь на линии Волги, и, может быть, дальше на Восток, т.к. их сверстники в Деникинской армии давно уже были испечены в генералы и служба их там была бы трудна". (ГАСБУ, фп, д. 67093, т. 248(187), с.27-об.)

Многим бывшим штаб и обер-офицерам льстили должности, предлагаемые большевиками. Особенно - когда им поручали быть командующими или начальниками штабов армий.

И здесь-то военспецы выкладывались на полную катушку, стремясь... нет, не принести большевикам победу, а доказать тем "старым хрычам", сидящим по другую линию фронта, что и они, молодые, на что-то способны.

Вот что рассказал на допросах уже упоминавшийся Сергей Дмитриевич Харламов: "Переведенный на фронт (штаб 15 армии, переформированной из 15 Латармии) я сразу за жил интересами армии.

О моей работе в 15 армии и политическом лице моем могут дать показания т. Берзин (начальник 4 управления штаба РККА), т. Данишевский К. К. и ряд других работников 15 армии.

Получение ответственной должности командующего 7 армии, должности, о которой я не мое бы и мечтать в старое царское время, окончательно делает меня не только просто лояльным гражданином, но и побуждает стремиться к скорейшему дальнейшему достижению побед над врагом.

Неудача обороны Нарвы и прорыв фронта войсками ген. Юденича (мой наштарм Люденквист оказался прохвостом, изменником и работал не на меня, а на Юденича) сильно меня обескураживает.

Приехавшего Председателя Революционного Совета Троцкого я прошу дать мне честь драться с противником хотя бы батальоном или полком. Получаю Колпинскую группу, бью войска Юденича под Павловском, Детским Селом, Гатчиной. Неожиданно получаю орден Красного Знамени.

В 20-м году перебрасываюсь на Юго-Западный фронт и назначаюсь начальником штаба Украинской Трудовой армии. Увлеченный работой по социалистической стройке и восстановлению Советского Народного Хозяйства начинаю заражаться энтузиазмом рабочих, не хвастаясь, могу сказать, что работаю здесь на совесть". (ГАСБУ, фп, д. 67093, т. 172, дело Харламова С. Д., с.15-об-17.)

Таким образом, летом 1919 года в РККА появились военспецы, готовые идти с большевиками до конца.

К весне 1920 года численность военспецов в РККА значительно сократилась за счет естественных потерь, репрессий со стороны большевиков и перебежчиков.

К 1 сентября 1919 года в Красную Армию было призвано 35502 бывших офицера (Директивы командования фронтов Красной Армии. - М., 1978, - Т. 4. - С. 274).

Но подготовленных командных кадров в распоряжении РККА больше не было. Поэтому весной 1920 года в армию стали в массовом порядке принимать бывших белых офицеров из армий, капитулировавших в Сибири, под Одессой и на Кавказе.

Как свидетельствуют многочисленные авторы, к началу 1921 года таковых было принято 14390 человек (Ефимов Н. А. Командный состав Красной Армии 1928. - Т. 2. - С. 95). Впрочем, бывшие белые офицеры принимались в ряды РККА лишь до августа 1920 года.

В РККА стали сотнями вступать бывшие, в том числе и белые офицеры. Большая их часть отправлялась на Западный фронт для борьбы с поляками. На Южном фронте, против Врангеля, в основном оставались старые, проверенные военспецы.

Из, в прошлом видных белых генералов, в 1920 году на службу к большевикам вступили: бывшие командующий Кубанской армией Н. А. Морозов, начальник штаба Уральской армии В. И. Моторный, командир корпуса в Сибирской армии И. Г. Грудзинский и многие другие.

А всего во время Польской кампании к РККА пришло одних бывших белых генштабистов 59 человек, из них - 21 генерал. (Список лиц с высшим общим образованием в РККА к 1.03.1923. - М., 1923). Все они сразу же отправлялись на ответственные штабные должности.

Первоначально боевые действия как против армий Врангеля, так и против войск Петлюры с поляками вел Юго-Западный фронт. Командующим фронтом был в прошлом подполковник царской армии, будущий маршал Советского Союза Александр Ильич Егоров.

Должность его начальника штаба занимал бывший полковник Генштаба Николай Николаевич Петин. Членом Реввоенсовета фронта был сам Иосиф Виссарионович Сталин.

Егоров и Петин были опытными и талантливыми военачальниками. Оба они по разным причинам порывать с красными не собирались, А. И. Егоров, похоже, был обычным "служакой".

В 1905-1909 годах, будучи младшим офицером, а затем командиром роты, он участвовал в подавлении революционных восстаний на Кавказе. Причем собственноручно командовал расстрелами манифестаций.

В период Первой мировой войны, будучи на позициях, Александр Ильич написал талантливый очерк истории родного полка, и на его страницах распылялся в верноподданнических чувствах.

Наконец, в 1917 году Егоров, избранный в Совет солдатских депутатов, неоднократно менял свою политическую позицию, и до того как вступить в партию большевиков, успел побыть левым эсером.

Были ли у полковника генштаба Николая Николаевича Петина причины недолюбливать старый строй - неизвестно. Но из его боевой биографии явствует, что в Первую мировую он был очень хорошим штабным работником, причем прошел все стадии штабной службы от начальника штаба дивизии до офицера штаба Верховного главнокомандующего.

Чина полковника к окончанию войны на русском фронте ему было явно мало, тем более что большинство сокурсников Николая Николаевича по Николаевской военной академии к тому времени были уже генералами.

Впрочем, о позиции Петина можно судить и из одного любопытного архивного документа. В начале июля 1920 года начальник штаба Врангеля и бывший сослуживец Петина генерал П. С. Махров тайно передал Николаю Николаевичу просьбу посодействовать белым в их борьбе с большевиками.

И вот что Петин ответил: "...я принимаю за личное для себя оскорбление Ваше предположение, что я могу служить на высоком ответственном посту в Красной Армии не по совести, а по каким-либо другим соображениям. Поверьте, что если бы я не прозрел, то находился бы либо в тюрьме, или в концентрационном лагере.

С того самого момента, когда Вы с гене ралом Стоговым выехали из Бердичева перед вступлением туда призванных Украинской Радой немцев и австрийцев, я решил, что ничто не может оторвать меня от народа, и отправился с оставшимися сотрудниками в страшную для нас в то время, но вместе с сим родимую Советскую Россию.

Принципиальные политические разногласия между рабоче-крестьянской властью, которая встала у руля после Октябрьской революции, и представителями буржуазной интеллигенции потеряли свою важность, когда над страной нависла угроза со стороны внешних врагов. Когда речь идет о выживании, а вокруг страны смыкается кольцо фронтов, благоразумие диктует свои правила, а место идеологических интересов занимает желание спасти Отчизну, идя на уступки и компромиссы с внутренними противниками.

Гражданское противостояние значительно ослабляло силы вновь сформированной РККА (Рабоче-Крестьянской Красной Армии). Укрепить ее командный состав за счет молодых специалистов из среды трудящихся не представлялось возможным, ибо для их подготовки требовалось время, которого просто не было. Необходимость немедленного создания достаточно сильной регулярной армии, которая сможет дать отпор не только империалистическим интервентам, но и войскам белогвардейцев, привела к тому, что Советское руководство посчитало уместным использовать накопленный военный и теоретический опыт специалистов, которые до событий 1917-го года состояли на службе в Царской армии.

Обосновав необходимость использования значительного культурного наследия капитализма, Ленин обратился к руководящим органам страны. Он подчеркивал о необходимости отнестись с особым вниманием к привлечению научно-образованных специалистов не только в военной, но и в других областях, независимо от их происхождения и от того, кем и кому они служили до прихода Советской Власти. Поставить цель было конечно просто, но вот как ее достичь? Большинство бывших дворян оставались или враждебно настроенными к Советской власти, или заняли по отношению к ней выжидательную позицию. Уверенные в том, что революция несет с собой лишь разруху и падение культуры, они ожидали неизбежной гибели российской интеллигенции. Им было трудно осмыслить, что идя навстречу, Советская власть стремится перенести в обновленную Россию самые ценные достижения капиталистического уклада жизни.

Фактор принуждения вряд ли смог бы тогда дать положительные результаты. К тому же приходилось работать не только над изменением отношения интеллигенции к новой власти, но и влиять на негативное отношение рабочих масс к бывшим представителям буржуазии. Еще одной проблемой было то, что часть руководящих партийных работников совершенно не разделяла мнение Ленина о необходимости сотрудничества с противоположной по мировоззрению стороной, даже в условиях тотального контроля над их деятельностью. И конечно подобное взаимодействие с людьми, просто пропитанными столь чуждой большевикам идеологией, довольно часто оборачивалось вредительством. Однако без использования знаний и опыта, которые интеллигенция Царской России получила в лучших учебных заведениях Европы и во время работы на высоких должностных постах еще до революции, невозможно было поднять страну и одержать победу над внешними врагами.

В конце концов, многим бывшим офицерам и генералам явилось осознание того, что Советская власть – единственная сила, представляющая национальные интересы России и способная защитить страну от внешних врагов в данный период времени. Все патриотически настроенные профессиональные военные, чувствующие свою связь с народом, посчитали своим долгом поддержать «красных» в борьбе за независимость Родины. Огромное значение при этом также оказала позиция нового правительства о не посягательстве на политические убеждения военных спецов, что было даже законодательно зафиксировано на V Всероссийском съезде Советов (от 10 июля 1918-го года). К сожалению, нельзя забывать и о других бывших дворянах и офицерах, готовых отдать нашу страну на поругание внешним врагам. Они всячески желали избавиться от коммунистов и их пагубных идей, не желая понимать последствий подобных «дьявольских» сделок.

Первые шаги на пути к сотрудничеству стали хорошим примером для других военных, еще сомневающихся в правильности подобного решения. Уже перешедшие на сторону большевиков генералы призывали остальных офицеров Царской армии выступить на защиту страны в рядах РККА. Сохранились замечательные слова их обращения, хорошо показывающие нравственную позицию этих людей: «В этот важный исторический момент мы, старшие боевые товарищи, обращаемся к вашим чувствам преданности и любви Отчизне, просим позабыть все обиды и добровольно идти в Красную Армию. Куда бы вас не назначили, служить не за страх, а за совесть, дабы, не жалея жизни, своею честною службою отстоять дорогую нам Россию, не допустив её расхищения».

Не скрывается факт того, что для привлечения специалистов дореволюционной России использовались подчас не совсем гуманные методы и средства. Некоторые историки склонны называть послереволюционный период «путем на Голгофу» для российской интеллигенции, ибо репрессивные методы их принуждения к работе на Советскую власть были широко распространены. Однако высшие органы власти не приветствовали такое отношение к знатокам дворянского происхождения, о чем свидетельствует принятый 17 декабря 1918-го года приказ Президиума ВЧК. В этом документе содержатся строгие указания проявлять особую осмотрительность при привлечении буржуазно-дворянских специалистов к ответственности за те или иные действия и допускать их арест только в случае наличия доказанных фактов антисоветской деятельности. Страна не могла позволить себе бездумно разбрасываться ценными кадрами, трудное время диктовало новые правила. Также вопреки многочисленным утверждениям о принудительном привлечении военных экспертов Императорской России в РККА стоит отметить то, что произошедшие в армии еще до революции негативные преобразования значительно изменили настроения среди офицерского состава. Это лишь способствовало тому, что с приходом Советской власти многие высшие армейские чины посчитали своим долгом, а не из-за страха, поддержать большевиков в сражении за Отечество.

Итогом проводимых мероприятий стало то, что из ста пятидесяти тысяч профессиональных военных, служивших в офицерском корпусе дореволюционной России, в Красной Армии сражались семьдесят пять тысяч человек против тридцати пяти тысяч старого офицерского состава на службе у белогвардейцев. Их вклад в победу в Гражданской войне неоспорим, пятьдесят три процента командного состава Красной Армии являлись офицерами и генералами Императорской Армии.

Поскольку обстановка требовала немедленных и верных действий, уже в ноябре 1917-го года начальником штаба и Верховным главнокомандующим армии был назначен не кто иной, как потомственный дворянин, генерал-лейтенант бывшей Императорской Армии М.Д. Бонч-Бруевич, получивший прозвище «советский генерал». Именно ему довелось возглавить в феврале 1918-го года РККА, созданную из отдельных частей Красной Гвардии и остатков бывшей Императорской Армии. Это был самый трудный для Советской Республики период, длившийся с ноября 1917-го до августа 1918-го года.

Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич родился в Москве 24 февраля 1870-го года. Его отец был землемером, выходцем из старинного дворянского рода. В двадцать один год Бонч-Бруевич окончил Константиновский межевой институт по профессии геодезист, а уже через год Московское пехотное юнкерское училище. До 1898-го года он учился в Академии Генштаба, где и остался до 1907-го преподавать тактику. Являлся участником Первой мировой войны. Его родной брат – Владимир Дмитриевич был большевиком с 1895-го года, занимался делами Совнаркома. Возможно, поэтому после Октябрьской революции Бонч-Бруевич первым из генералов встал на сторону новой власти и принял должность начштаба. Помощником его стал бывший генерал-майор дворянин С.Г. Лукирский. Скончался Михаил Дмитриевич в 1956-ом году в Москве.

С конца 1918-го года вновь учрежденную должность главнокомандующего Вооруженными силами страны занимало его высокоблагородие С.С. Каменев (но не тот Каменев, который был позже расстрелян вместе с Зиновьевым). Возглавив после революции пехотную дивизию, этот опытнейший кадровый офицер молниеносно продвинулся по служебной лестнице.

Сергей Сергеевич Каменев появился на свет в семье военного инженера из Киева. Окончил Киевский кадетский корпус, Александровское военное училище и Петербургскую Академию Генштаба. Пользовался большим уважением у солдат. Во время Первой мировой войны Каменев занимал различные штабные должности. В начале революции Каменев прочёл сборник Ленина и Зиновьева под названием «Против течения», который, с его слов, «открыл для него новые горизонты и произвел ошеломляющее впечатление». Зимой 1918-го года он по добровольному согласию вступил в ряды Красной Армии и руководил операциями по уничтожению Деникина, Врангеля и Колчака. Также Каменев помогал подавить сопротивление в Бухаре, Фергане, Карелии, в Тамбовской губернии (восстание Антонова). С 1919-го по 1924-ый годы занимал пост главнокомандующего РККА. Он создал план разгрома Польши, которые так и не был осуществлен из-за противодействия руководства Юго-Западного фронта (в лице Егорова и Сталина). После окончания войны занимал крупные должности в Красной Армии, явился одним из создателей Осоавиахима, проводил исследование Арктики. В частности Каменев организовал помощь затертому во льдах «Челюскину» и итальянской экспедиции Нобиле.

Непосредственным подчиненным Сергея Сергеевича Каменева и его первым помощником был потомственный дворянин, начальник Полевого штаба РККА П.П. Лебедев, который при Императорской Армии числился в звании генерал-майора. Сменив на указанном посту Бонч-Бруевича, Лебедев в течение всей войны (с 1919-го по 1921-ый год) умело руководил Полевым штабом, активно участвуя в подготовке и проведении основных операций.

Павел Павлович Лебедев родился в Чебоксарах 21 апреля 1872-го года. Выходец из семьи обедневших дворян, обучение получал за казенный счет. С отличием окончил Кадетский корпус, Александровское военное училище, Академию Генерального штаба. В звании штабс-капитана Лебедев был причислен к Генштабу, в котором благодаря своим неординарным способностям быстро сделал блестящую карьеру. Участвовал в Первой мировой войне. Он отказался переходить на сторону белых и после личного приглашения В.И. Ленина вступил в армию большевиков. Считается одним из главных разработчиков операций по уничтожению войск Н.Н. Юденича, А.И. Деникина, А.В. Колчака. Лебедев отличался поразительной выносливостью, трудился без выходных, возвращался домой лишь в четыре часа утра. После окончания Гражданской войны остался работать на руководящих постах Красной Армии. Лебедев был награжден самыми высшими наградами Советской Республики. Скончался 2 июля 1933-го года в Харькове.

Еще один потомственный дворянин А.А. Самойло являлся непосредственным коллегой Лебедева, занимая пост начальника Всероссийского Главштаба. Дослужившись в Императорской Армии до звания генерал-майора, Александр Александрович после революционных преобразований октября перешел на сторону большевиков, а за свои значительные заслуги был награжден многочисленными орденами и медалями, среди которых два ордена Ленина, три ордена Красного знамени и орден Отечественной войны I степени.

Александр Александрович Самойло появился на свет 23 октября 1869-года в городе Москва. Его отец был военным врачом из рода гетманов Запорожского Войска. В 1898-ом году Александр Александрович окончил Академию Генштаба. Во время войны служил в Генеральном штабе в оперативном отделе. На стороне «красных», принимал участие в переговорах с Германией (в Брест-Литовске), с Финляндией (в апреле 1920-го), с Турцией (в марте 1921-го). Является прототипом главного героя романа «Честь имею», написанного Валентином Пикулем. Умер в 1963-ем году в возрасте девяносто четырех лет.

У стороннего человека может создаться ложное представление о том, что Ленин и Троцкий, определяясь с кандидатурами на высшие командные посты, непременно стремились назначить на них представителей генеральского Императорского корпуса. Но правда состоит в том, что лишь те, кто был удостоен таких высоких военных званий, обладали необходимыми навыками и умениями. Именно они помогли новой власти мгновенно сориентироваться в сложнейшей обстановке и отстоять свободу Отечества. Жесткие условия военного времени быстро расставляли людей на заслуженные места, выдвигая вперед настоящих профессионалов и «задвигая» тех, кто только казался таким, являясь на деле обычной «революционной балаболкой».

На основании составленной на октябрь 1917-го года подробной картотеки офицеров русской армии, а также дальнейшей сверке полученных данных с более поздними, были определены наиболее соответствующие истине сведения о численности военных чинов Императорской Армии, служивших на стороне новой власти. Статистика говорит о том, что во время гражданской войны в армии рабочих и крестьян служили: 746 бывших подполковников, 980 полковников, 775 генералов. А Красный Флот вообще был аристократической воинской частью, так как Генштаб Русского ВМФ после октябрьских событий практически в полном составе перешел на сторону большевиков и самоотверженно сражался на стороне Советской власти всю гражданскую войну. Командующими флотилией в период войны были бывшие контр-адмиралы Императорского флота и потомственные дворяне: В.М. Альтфатер, Е.А. Беренс и А.В. Немитц. Они также совершенно добровольно поддержали новое правительство.

Василий Михайлович Альтфатер родился в Варшаве в семье генерала 4 декабря 1883-го года и получил блестящее образование. Он участвовал в обороне Порт-Артура во время русско-японской войны. Проявил себя мужественным человеком при спасении команды броненосца «Петропавловск». Во время Первой мировой работал в Военно-морском управлении. Перейдя на сторону большевиков в 1917-ом году, Василий Михайлович стал первым командующим РККФ. Вот что он написал в своём заявлении: «До сих пор я служил лишь потому, что считал нужным быть полезным России. Я не знал вас и не верил вам. Даже теперь многое мне не понятно, но я убедился – вы любите Россию более многих из наших. Поэтому я пришёл к вам». В.М. Альтфатер умер от сердечного приступа 20 апреля 1919-го года и был похоронен на Новодевичьем кладбище.

Отдельно можно отметить белых офицеров и генералов, эмигрировавших в Китай и вернувшихся в Россию из Китая в 20-е и 30-е годы. Так например в 1933 году, вместе со своим братом, генерал-майором А.Т. Сукиным, выехал в СССР полковник Генштаба старой армии Сукин Николай Тимофеевич, в белых армиях генерал-лейтенант, участник Сибирского Ледяного похода, летом 1920 временно занимал пост начальника штаба главкома всеми вооруженными силами Российской Восточной окраины, в СССР работал преподавателем военных дисциплин. Некоторые из них еще в Китае начали работать на СССР, как например полковник старой армии, в колчаковской армии генерал-майор Тонких И.В.- в 1920 в вооруженных силах Российской Восточной окраины занимал пост начальника штаба походного атамана, в 1925 г. проживал в Пекине. В 1927 г. он являлся сотрудником военного атташе полномочного представительства СССР в Китае, 06.04.1927 был арестован китайскими властями в ходе налета на помещение полпредства в Пекине, и вероятно после этого вернулся в СССР. Также еще в Китае с Красной армией начал сотрудничать и еще один высокопоставленный офицер белой армии, также участник Сибирского Ледяного похода, Алексей Николаевич Шелавин. Забавно, но вот как описывает встречу с ним Казанин, приехавший в штаб Блюхера в Китае в качестве переводчика: «В приемной стоял длинный стол, накрытый к завтраку. За столом сидел подтянутый седеющий военный и с аппетитом ел из полной тарелки овсяную кашу. В такой духоте есть горячую кашу казалось мне героическим подвигом. А он, не довольствуясь этим, взял из миски три яйца всмятку и выпустил их на кашу. Все это он полил консервированным молоком и густо посыпал сахаром. Я был настолько загипнотизирован завидным аппетитом старого военного (скоро я узнал, что это был царский генерал Шалавин, перешедший на советскую службу), что Блюхера я увидел только, когда он уже стоял совсем передо мной». Казанин в своих мемуарах не упомянул, что Шелавин был не просто царским, а белым генералом, в общем-то в царской армии он был лишь полковником Генштаба. Участник русско-японской и мировой войн, в колчаковской армии он занимал должности начальника штаба Омского военного округа и 1-го Сводного Сибирского (впоследствии 4-го Сибирского) корпуса, участвовал в Сибирском Ледяном походе, служил в Вооруженных силах Российской Восточной окраины и Приамурского Временного правительства, затем эмигрировал в Китай. Уже в Китае он начал сотрудничать с советской военной разведкой (под псевдонимом Руднев), в 1925–1926 – военный советник Хэнаньской группы, преподаватель военной школы Вампу; 1926-1927 - в штабе Гуанчжоуской группы, помогал Блюхеру эвакуироваться из Китая и сам также вернулся в СССР в 1927 году.

Можно назвать еще много известных фамилий офицеров и генералов старой армии, самоотверженно сражавшихся на стороне РККА и командовавших целыми фронтами, разгромившими, в конце концов, белогвардейские полчища. Среди них особо выделялся бывший генерал-лейтенант барон Александр Александрович фон Таубе, ставший начальником Главного штаба Красной Армии в Сибири. Отважный военачальник попал в плен к Колчаку летом 1918-го года и погиб в камере смертников. А уже через год потомственный дворянин и генерал-майор Владимир Александрович Ольдерогге, командуя всем Восточным фронтом большевиков, на корню уничтожил белогвардейцев на Урале, полностью ликвидировал колчаковщину. В это же время Южный фронт красных под предводительством опытных генерал-лейтенантов старой Армии Владимира Николаевича Егорьева и Владимира Ивановича Селивачёва остановил армию Деникина, продержавшись до подхода подкреплений с Востока. И этот перечень можно продолжать и продолжать. Несмотря на наличие «доморощенных» красных военачальников, среди которых много легендарных имен: Будённый, Фрунзе, Чапаев, Котовский, Пархоменко и Щорс, на всех главных направлениях в решающие моменты противостояния у руля находились те самые «ненавистные» представители бывшей буржуазии. Именно их талант в управлении армиями, помноженный на знания и опыт, приводил войска к победе.

Законы советской пропаганды не позволяли долгое время объективно освещать роль определенных слоев военных кадров Красной Армии, умаляя их значимость и создавая некий ореол молчания вокруг их имен. А между тем они честно исполнили свою роль в трудный для страны период, помогли выиграть Гражданскую войну и ушли в тень, оставив о себе лишь военные сводки и оперативные документы. Однако они, как и тысячи других людей, проливали свою кровь за Отечество и достойны уважения и памяти.

В качестве возражения утверждениям о том, что Сталин и его соратники своими репрессивными мероприятиями позже специально уничтожали представителей дворянской интеллигенции, можно лишь сказать, что все герои войны, упомянутые в статье выше, как и многие другие военные специалисты, спокойно дожили до старости за исключением тех, кто пал в сражениях. А многим представителям младшего офицерского состава удалось сделать успешную военную карьеру и даже стать Маршалами СССР. Среди них такие известные военачальники как бывший подпоручик Л.А. Говоров, штабс-капитаны Ф.И. Толбухин и А.М. Василевский, а также полковник Б.М. Шапошников.

Конечно, не стоит отрицать того, что на местах наблюдались, по выражению Ленина, «перегибы» и непродуманные действия, имели место незаслуженные аресты и слишком суровые приговоры, но вести речь о подготовленных массовых репрессиях, направленных на уничтожение дворянского военного корпуса, совершенно необоснованно. Гораздо поучительнее вспомнить о том, как остальное, «белое» офицерство, которому сейчас модно сочувствовать и петь дифирамбы, при первой же угрозе разбежалось по французским и турецким городам. Спасая свои собственные шкуры, они отдавали все, чем располагали, прямым врагам России, которые в это же время воевали с их соотечественниками. И это те, кто присягал на верность Родине и обещал защищать Отчизну до последнего вздоха. В то время как русский народ сражался за свою независимость, подобные «офицеры», не достойные носить столь высокое звание, восседали по западным кабакам и борделям, соря деньгами, которые при побеге вывезли из страны. Они давно дискредитировали себя в

Офицеры царской армии в Гражданскую войну

Меня некоторое время тому назад спрашивали про них. Вот и информация. Источник: http://admin.liga-net.com/my/analytics/дворяне-костяк-ркка.html

С некоторых пор у нас стало модным сочувствовать белым. Они-де дворяне, люди чести и долга, «интеллектуальная элита нации». Едва ли не половина страны вспоминает о своих благородных корнях.
Стало модным при случае поплакать о невинно убиенных и изгнанных дворянах. И, как водится, во всех бедах нынешнего времени винят красных, которые так обошлись с «элитой». За этими разговорами становится незаметным главное — победили в той борьбе всё же красные, а ведь с ними воевала «элита» не только России, но и сильнейших держав того времени.

Да и с чего взяли нынешние «благородные господа», что дворяне в той великой русской смуте были обязательно на стороне белых? Иные дворяне, вроде Владимира Ильича Ульянова, для пролетарской революции сделали гораздо больше, нежели Карл Маркс и Фридрих Энгельс.

Обратимся к фактам.

В Красной Армии служило 75 тыс. бывших офицеров, в то время как в Белой около 35 тыс из 150 тысячного корпуса офицеров Российской Империи.

7 ноября 1917 года большевики пришли к власти. Россия к тому времени всё ещё находилась в состоянии войны с Германией и её союзниками. Хочешь или нет, а воевать надо. Поэтому уже 19 ноября 1917 г. большевики назначают начальником штаба Верховного главнокомандующего... потомственного дворянина, его превосходительство генерал-лейтенанта Императорской Армии Михаила Дмитриевича Бонч-Бруевича.

Именно он возглавит вооружённые силы Республики в самый тяжёлый для страны период, с ноября 1917 г. по август 1918 г. и из разрозненных частей бывшей Императорской Армии и отрядов Красной Гвардии к февралю 1918 г. сформирует Рабоче Крестьянскую Красную Армию. С марта по август М.Д. Бонч-Бруевич будет занимать пост военного руководителя Высшего Военного Совета Республики, а в 1919 г. — начальника Полевого штаба Рев. Воен. Совета Республики.

В конце 1918 г. была учреждена должность главнокомандующего всеми Вооруженными силами Советской Республики. Просим любить и жаловать — его высокоблагородие главнокомандующий всеми Вооружёнными силами Советской Республики Сергей Сергеевич Каменев (не путать с Каменевым, которого затем вместе с Зиновьевым расстреляли). Кадровый офицер, закончил академию Генштаба в 1907 г., полковник Императорской Армии. С начала 1918 г. по июль 1919 г. Каменев сделал молниеносную карьеру от командира пехотной дивизии до командующего Восточным фронтом и, наконец, с июля 1919 г. и до конца Гражданской войны занимал пост, который в годы Великой Отечественной войны будет занимать Сталин. С июля 1919г. ни одна операция сухопутных и морских сил Советской Республики не обходилась без его непосредственного участия.

Большую помощь Сергею Сергеевичу оказывал его непосредственный подчинённый — его превосходительство начальник Полевого штаба Красной Армии Павел Павлович Лебедев, потомственный дворянин, генерал-майор Императорской Армии. На посту начальника Полевого штаба он сменил Бонч-Бруевича и с 1919 г. по 1921 г. (практически всю войну) его возглавлял, а с 1921 г. был назначен начальником Штаба РККА. Павел Павлович участвовал в разработке и проведении важнейших операций Красной Армии по разгрому войск Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля, награждён орденами Красного знамени и Трудового Красного знамени (в то время высшие награды Республики).

Нельзя обойти вниманием и коллегу Лебедева, начальника Всероссийского главного штаба его превосходительство Александра Александровича Самойло. Александр Александрович также потомственный дворянин и генерал-майор Императорской Армии. В годы Гражданской войны возглавлял военный округ, армию, фронт, поработал заместителем у Лебедева, затем возглавил Всероглавштаб.

Не правда ли, крайне интересная прослеживается тенденция в кадровой политике большевиков? Можно предположить, что Ленин и Троцкий, подбирая высшие командные кадры РККА, ставили непременным условием, чтобы это были потомственные дворяне и кадровые офицеры Императорской Армии в звании не ниже полковника. Но, конечно, это не так. Просто жёсткое военное время быстро выдвигало профессионалов своего дела и талантливых людей, также быстро задвигая всевозможных «революционных балаболок».
Поэтому кадровая политика большевиков вполне естественна, им нужно было воевать и побеждать уже сейчас, времени учиться не было. Однако поистине удивления достойно то, что дворяне и офицеры к ним шли, да ещё в таком количестве, и служили Советской власти в большинстве своем верой и правдой.

Часто встречаются утверждения что большевики силой загоняли дворян в РККА грозя репрессиями семьям офицеров. Этот миф на протяжении многих десятилетий упорно муссируются в псевдоисторической литературе, псевдомонографиях и различного рода "исследованиях". Это только миф. Служили не за страх, а за совесть.

Да и кто бы доверил командование потенциальному предателю? Известно лишь о нескольких изменах офицеров. Но они командовали незначительными силами и являются печальным, но все таки исключением. Большинство же честно исполняли свой долг и самоотверженно сражались как с антантой, так и со своими "братьями" по классу. Действовали так, как и полагается истинным патриотам своей Родины.

Рабоче-Крестьянский Красный Флот—это вообще аристократическое заведение. Вот перечень его командующих в годы Гражданской войны: Василий Михайлович Альтфатер (потомственный дворянин, контр-адмирал Императорского Флота), Евгений Андреевич Беренс (потомственный дворянин, контрадмирал Императорского Флота), Александр Васильевич Немитц (анкетные данные точно такие же).

Да что там командующие, Морской генеральный штаб Русского ВМФ практически в полном составе перешёл на сторону Советской власти, да так и остался руководить флотом всю Гражданскую войну. Видимо, русские моряки после Цусимы идею монархии воспринимали, как сейчас говорят, неоднозначно.

Вот что писал Альтфатер в своём заявлении о приёме в РККА: «Я служил до сих пор только потому, что считал необходимым быть полезным России там, где могу, и так, как могу. Но я не знал и не верил вам. Я и теперь ещё многого не понимаю, но я убедился... что вы любите Россию больше многих из наших. И теперь я пришёл сказать вам, что я ваш».

Полагаю, что эти же слова мог бы повторить барон Александр Александрович фон Таубе, начальник Главногоштаба командования Красной Армии в Сибири (бывший генерал-лейтенант Императорской Армии). Войска Таубе были разбиты белочехами летом 1918 г., сам он попал в плен и вскоре погиб в колчаковской тюрьме в камере смертников.

А уже спустя год другой «красный барон»—Владимир Александрович Ольдерогге (также потомственный дворянин, генерал-майор Императорской Армии), с августа 1919 г. по январь 1920 г. командующий Восточным фронтом красных, — добивал белогвардейцев на Урале и в итоге ликвидировал колчаковщину.

В этоже время, с июля по октябрь 1919 г. другой важнейший фронт красных — Южный — возглавлял его превосходительство бывший генерал-лейтенант Императорской Армии Владимир Николаевич Егорьев. Войска под командованием Егорьева остановили наступление Деникина, нанесли ему ряд поражений и продержались до подхода резервов с Восточного фронта, что в итоге предопределило окончательное поражение белых на Юге России. В эти тяжёлые месяцы ожесточённых боёв на Южном фронте ближайшим помощником Егорьева был его заместитель и одновременно командующий отдельной войсковой группой Владимир Иванович Селивачёв (потомственный дворянин, генерал-лейтенант Императорской Армии).

Как известно, летом-осенью 1919 г. белые планировали победоносно завершить Гражданскую войну. С этой целью они решили нанести комбинированный удар на всех направлениях. Однако к середине октября 1919 г. колчаковский фронт был уже безнадёжен, наметился перелом в пользу красных и наЮге. В этот-то момент белые нанесли неожиданный удар с северо-запада. На Петроград ринулся Юденич. Удар был настолько неожиданным и мощным, что уже в октябре белые оказались в пригородах Петрограда. Встал вопрос о сдаче города. Ленин, несмотря на известную панику в рядах товарищей, город решил не сдавать.

И вот уже выдвигается навстречу Юденичу 7-я армия красных под командованием его высокоблагородия (бывшего полковника Императорской Армии) Сергея Дмитриевича Харламова, а во фланг белым заходит отдельная группа той же армии под командованием его превосходительства (генерал-майора Императорской Армии) Сергея Ивановича Одинцова. Оба — из самых потомственных дворян. Итог тех событий известен: в середине октября Юденич ещё рассматривал Красный Петроград в бинокль, а 28 ноября распаковывал чемоданы в Ревеле (любитель молоденьких мальчиков оказался никудышным командующим...).

Северный фронт. С осени 1918 г. по весну 1919 г. это важный участок борьбы с англо-американо-французскими интервентами. Ну и кто ведёт большевиков в бой? Сначала его превосходительство (бывший генерал-лейтенант) Дмитрий Павлович Парский, затем его превосходительство (бывший генерал-лейтенант) Дмитрий Николаевич Надёжный, оба потомственные дворяне.

Нельзя не отметить, что именно Парский возглавлял отряды Красной Армии в знаменитых февральских боях 1918 г. под Нарвой, так что во многом благодаря нему мы празднуем 23 февраля. Его превосходительство товарищ Надёжный после окончания боёв на Севере будет назначен командующим Западным фронтом.

Такая ситуация с дворянами и генералами на службе у красных практически везде. Нам скажут: всё вы тут преувеличиваете. Были же у красных свои талантливые военачальники и не из дворян и генералов. Да, были, их имена мы хорошо знаем: Фрунзе, Будённый, Чапаев, Пархоменко, Котовский, Щорс. Но кем они были в дни решающих боёв?

Когда решалась судьба Советской России в 1919 г., самым важным был Восточный фронт (против Колчака). Вот его командующие в хронологическом порядке: Каменев, Самойло, Лебедев, Фрунзе (26 дней!), Ольдерогге. Один пролетарий и четыре дворянина, подчеркну — на жизненно важном участке! Нет, заслуг Михаила Васильевича я умалять не хочу. Он действительно талантливый полководец и многое сделал для разгрома того же Колчака, командуя одной из войсковых групп Восточного фронта. Затем Туркестанский фронт под его командованием раздавил контрреволюцию в Средней Азии, а операция по разгрому Врангеля в Крыму заслуженно признаётся шедевром военного искусства. Но будем справедливы: к моменту взятия Крыма даже белые не сомневались в своей судьбе, исход войны был решён окончательно.

Семён Михайлович Будённый был командармом, его Конная армия сыграла ключевую роль в ряде операций некоторых фронтов. Однако не следует забывать, что в РККА были десятки армий, и назвать вклад одной из них решающим в победе было бы всё же большой натяжкой. Николай Александрович Щорс, Василий Иванович Чапаев, Александр Яковлевич Пархоменко, Григорий Иванович Котовский — комдивы. Уже в силу этого при всей своей личной храбрости и военных дарованиях стратегического вклада в ход войны они внести не могли.

Но у пропаганды свои законы. Любой пролетарий, узнав, что высшие военные должности занимают потомственные дворяне и генералы царской армии, скажет: «Да это же контра!»

Поэтому вокруг наших героев возник своеобразный заговор молчания и в советские годы, и тем более — сейчас. Они победили в Гражданской войне и тихо ушли в небытие, оставив после себя пожелтевшие оперативные карты и скупые строки приказов.
А ведь «их превосходительства» и «высокоблагородия» проливали свою кровь за Советскую власть ничуть не хуже пролетариев. Про барона Таубе уже упоминалось, но это пример не единственный.

Весной 1919 г. в боях под Ямбургом белогвардейцы захватили в плен и казнили комбрига 19 стрелковой дивизии бывшего генерал- майора Императорской Армии А.П. Николаева. Такая же участь постигла в 1919 г. командира 55 стрелковой дивизии бывшего генерал-майора А.В. Станкевича, в 1920 г. — командира 13 стрелковой дивизии бывшего генерал-майора А.В. Соболева. Что примечательно, перед смертью всем генералам предложили перейти на сторону белых, и все отказались. Честь русского офицера - дороже жизни.

То есть вы полагаете, скажут нам, что дворяне и кадровый офицерский корпус были за красных?
Конечно, я далек от этой мысли. Здесь просто надо отличать «дворянина» как нравственное понятие от «дворянства» как класса. Дворянский класс почти целиком оказался в лагере белых, иначе и быть не могло.

Сидеть на шее русского народа им было очень удобно, и слезать не хотелось. Правда, и белым помощь от дворян была просто мизерной. Судите сами. В переломный 1919 год, примерно к маю, численность ударных группировок белых армий составляла: армия Колчака — 400 тыс. человек; армия Деникина (Вооружённые силы Юга России) — 150 тыс. человек; армия Юденича (Северо-Западная армия) — 18,5 тыс. человек. Итого: 568,5 тыс. человек.

Причём это, в основном, «лапотники» из деревень, которых под угрозой расстрела загоняли в строй и которые потом целыми армиями(!), как у Колчака, переходили на сторону красных. И это в России, где на то время насчитывалось 2,5 млн. дворян, т.е. не менее 500 тыс. мужчин призывного возраста! Вот, казалось бы, ударный отряд контрреволюции...

Или возьмем, к примеру, руководителей белого движения: Деникин — сын офицера, дед был солдатом; Корнилов — казак, Семёнов — казак, Алексеев — сын солдата. Из титулованных особ — один только Врангель, да и тот шведский барон. Кто же остался? Дворянин Колчак —потомок пленного турка, да Юденич с весьма характерной для «русского дворянина» фамилией и нестандартной ориентацией. В былые времена сами дворяне таких своих собратьев по классу определяли как худородных. Но «на без- рыбье и рак — рыба».

Не стоит искать князей Голицыных, Трубецких, Щербатовых, Оболенских, Долгоруковых, графов Шереметевых, Орловых, Новосильцевых и среди менее значимых деятелей белого движения. Сидели «бояре» в тылу, в Париже да Берлине и ждали, когда одни их холопы других на аркане приведут. Не дождались.

Так что завывания Малинина про поручиков Голициных и корнетов Оболенских всего лишь выдумка. Их не существовало в природе... А вот то, что горит под ногами родная земля не просто метафора. Она действительно горела и под войсками антанты и их "белых" друзей.

Но есть ещё нравственная категория — «дворянин». Поставьте себя на место «его превосходительства», перешедшего на сторону Советской власти. На что он может рассчитывать? Самое большее — командирский паёк да пара сапог (исключительная роскошь в Красной Армии, рядовой состав обували в лапти). При этом подозрение и недоверие многих «товарищей», постоянно рядом бдительное око комиссара. Сравните это с 5000 рублей годового жалования генерал- майора царской армии, а ведь у многих превосходительств была ещё и фамильная собственность до революции. Поэтому шкурный интерес для таких людей исключается, остается одно — честь дворянина и русского офицера. Лучшие из дворян пошли к красным — спасать Отечество.

В дни польского нашествия 1920 г. русское офицерство, в том числе и дворяне, переходили на сторону Советской власти тысячами. Из представителей высшего генералитета бывшей Императорской Армии красные создали специальный орган — Особое совещание при главнокомандующем всеми Вооружёнными Силами Республики. Цель этого органа—разработка рекомендаций для командования РККА и Советского Правительства по отражению польской агрессии. Кроме этого, Особое совещание обратилось с призывом к бывшим офицерам Русской Императорской Армии выступить на защиту Родины в рядах РККА.

Замечательные слова этого обращения, пожалуй, в полной мере отражают нравственную позицию лучшей части русской аристократии:

«В этот критический исторический момент нашей народной жизни мы, ваши старшие боевые товарищи, обращаемся к вашим чувствам любви и преданности к Родине и взываем к вам с настоятельной просьбой забыть все обиды, <...> добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную Армию на фронт или в тыл, куда бы правительство Советской Рабоче- Крестьянской России вас не назначило, и служить там не за страх, а за совесть, дабы своею честною службою, не жалея жизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить её расхищения».

Под обращением стоят подписи их высокопревосходительств: генерала от кавалерии (главнокомандующего Русской Армии в мае-июле 1917 г.) Алексея Алексеевича Брусилова, генерала от инфантерии (военного министра Российской Империи в 1915-1916 гг.) Алексея Андреевича Поливанова, генерала от инфантерии Андрея Меандровича Зайончковского и многих других генералов Русской Армии.

В абсолютных цифрах вклад русского офицерства в победу Советской власти выглядит следующим образом: в период Гражданской войны в ряды Красной Армии было призвано 48,5 тысяч царских офицеров и генералов. В решающем 1919 году они составили 53% всего командного состава РККА.

Закончить краткий обзор хотелось бы примерами человеческих судеб, которые как нельзя лучше опровергают миф о патологическом злодействе большевиков и о поголовном истреблении ими благородных сословий России. Замечу сразу, большевики не были глупыми, поэтому понимали, что, учитывая тяжелейшее положение России, им очень нужны люди со знаниями, талантами и совестью. И такие люди могли рассчитывать на почёт и уважение со стороны Советской власти, несмотря на происхождение и дореволюционную жизнь.

Начнём с его высокопревосходительства генерала от артиллерии Алексея Алексеевича Маниковского. Алексей Алексеевич ещё в Первую мировую войну возглавлял Главное артиллерийское управление Русской Императорской Армии. После Февральской революции был назначен товарищем (заместителем) военного министра. Поскольку военный министр Временного правительства Гучков ничего не соображал в военных вопросах, Маниковскому пришлось стать фактическим главой ведомства. В памятную октябрьскую ночь 1917 г. Маниковский был арестован вместе с остальными членами Временного правительства, затем отпущен на свободу. Спустя несколько недель вновь арестован и опять отпущен на свободу, в заговорах против Советской власти замечен не был. И уже в 1918 г. он возглавляет Главное артиллерийское управление РККА, затем будет работать на различных штабных должностях Красной Армии.

Или, например, его превосходительство генерал-лейтенант Русской Армии, граф Алексей Алексеевич Игнатьев. В годы Первой мировой войны он в чине генерал-майора служил военным атташе во Франции и ведал закупками вооружения—дело в том, что царское правительство так подготовило страну к войне, что даже патроны приходилось закупать за границей. За это Россия платила немалые деньги, и лежали они в западных банках.

После Октября наши верные союзники мигом наложили лапу на русскую собственность за границей, в том числе и на счета правительства. Однако Алексей Алексеевич сориентировался быстрее французов и денежки перевёл на другой счёт, союзникам недоступный, да к тому же на своё имя. А денег было 225 миллионов рублей золотом, или 2 миллиарда долларов по нынешнему золотому курсу. Игнатьев не поддался на уговоры о передаче средств ни со стороны белых, ни со стороны французов. После того как Франция установила дипломатические отношения с СССР, он пришёл в советское посольство и скромненько передал чек на всю сумму со словами: «Эти деньги принадлежат России». Эмигранты были в бешенстве, они постановили убить Игнатьева. И убийцей вызвался стать его родной брат! Игнатьев чудом остался жив — пуля пробила фуражку в сантиметре от головы.

Предложим каждому из вас мысленно примерить на себя фуражку графа Игнатьева и подумать, способны ли вы на такое? А если к этому добавить, что в ходе революции большевики конфисковали родовое имение Игнатьевых и фамильный особняк в Петрограде?

И последнее, что хотелось бы сказать. Помните, как в своё время обвиняли Сталина, вменяя ему в вину то, что он поубивал всех оставшихся в России царских офицеров и бывших дворян. Так вот никто из наших героев репрессиям не подвергался, все умерли своей смертью (разумеется, кроме павших на фронтах Гражданской войны) во славе и почёте. А их младшие товарищи, такие как: полковник Б.М. Шапошников, штабс-капитаны А.М. Василевский и Ф.И. Толбухин, подпоручик Л.А. Говоров, — стали Маршалами Советского Союза.

История давно все расставила по своим местам и как бы не пытались ее переврать всякие радзинские, сванидзе и прочая шушера не знающая историю, но умеющая получать деньги за вранье, факт остается фактом: белое движение дискредитировало себя.В основной своей массе это каратели, мародеры и просто мелкое жулье на службе у антанты...

События 1917 г. и Гражданской войны раскололи офицерский корпус Русской армии на несколько лагерей. Часть офицерства предпочла уклониться от активного участия в братоубийственной войне, другая - перешла в состав национальных (преимущественно украинских) армий, основная же сделала выбор между Белым движением и Красной армией. Вопрос о количестве офицеров Русской армии, добровольно или принудительно попавших в ряды РККА, до сих пор остается дискуссионным. Исследователями называются цифры в диапазоне от 55-58 тыс. до примерно 100 тыс. человек при общей численности офицерства на момент Октябрьской революции, по разным оценкам, в 250-276 тыс. человек 1 . Таким образом, от 20 до 40% офицерского состава армии оказалось в Гражданскую войну на стороне красных, сыграв важную роль в их победе. В фондах РГАСПИ отложились интересные документы о судьбе этих людей.

Изъятое у "бывших людей" оружие в ходе операции по их выселению из Ленинграда в период с 28 февраля по 9 марта 1935 г.

Повторить судьбу Петлюры

Многие из военспецов остались по завершении войны в СССР. В начале 1920-х гг. власти провели ряд амнистий для участников Белого движения. На Родину возвратилась часть недавних противников красных, включая таких видных военачальников, как генералы Я.А. Слащёв-Крымский, Ю.К. Гравицкий, Е.С. Гамченко, А.С. Секретёв. Немалое число военных специалистов, бывших царских и белых офицеров, продолжило службу в армии, на флоте или в качестве преподавателей академий и школ. Но для большинства из них безболезненное встраивание в рамки советского общества оказалось не более чем иллюзией.

Самой яркой фигурой среди бывших лидеров белых, вернувшихся в Советскую Россию, бесспорно, являлся Яков Александрович Слащёв (1885-1929). Он был устроен преподавателем тактики на курсы усовершенствования комсостава "Выстрел", активно публиковался, не теряя надежды на получение обещанного ему корпуса РККА, но в январе 1929 г. был убит курсантом Московской пехотной школы Л.Л. Колленбергом. По версии следствия, убийство было совершено по мотивам мести за широко практиковавшийся Слащёвым в годы Гражданской войны "белый террор". В свете данных обстоятельств примечательно И.В. Сталину (док. 1). Осенью 1926 г. эти молодые люди открыто изъявляли желание лично расправиться с военачальником по образцу убийства в том же году в Париже Симона Петлюры. В итоге оба убийства оказались похожими и по почерку, и по мотивам.

Письмо из Мелитополя примечательно и тем, что выдержано в духе "антиспецовских" настроений, которые пронизывали тогдашнее советское общество сверху донизу. Информационные сводки и обзоры ОГПУ и парторганов тех лет пестрят материалами, демонстрирующими "приливы недоверия к специалистам, особенно связанным в прошлом с белым движением". Как выразился один уральский рабочий, "компартия дала слишком большое поощрение белогвардейцам, они заняли ответственные посты и творят что хотят", так что для спасения советской власти "нужно убить всех белогвардейцев" 2 .

Эпидемия "спецеедства"

Мощный импульс "спецеедству" придали процессы рубежа 1920-1930-х гг., затронувшие широкие слои "старорежимной" интеллигенции, от инженеров до историков. Коснулись они и военных: тысячи бывших царских офицеров были репрессированы по делу "Весна" и другим, менее известным, вроде дела "микробиологов", операциям 3 . Убийство С.М. Кирова (что характерно, изначально приписанное "белогвардейцам-террористам") 4 , также повлекло за собой волну репрессий. Так, во время операции "Бывшие люди", проведенной ОГПУ в Ленинграде в феврале-марте 1935 г., среди арестованных и высланных насчитывалось 1177 бывших белых и царских офицеров и генералов 5 .

Одним из них был кадровый офицер императорской армии, начальник гидрографической экспедиции Балтийского моря Анатолий Евгеньевич Ножин (1870-1938). В феврале 1917 г. он приветствовал революцию, был избран депутатом Гельсингфорсского Совета и запомнился современникам неистовой борьбой с погонами как "пережитком" старой армии 6 . Принял Ножин и Октябрьскую революцию, продолжив службу на ниве военной гидрографии в РККА, затем в системе Главного управления Северного морского пути при СНК СССР (ГУ СМП). В 1931 г. его арестовали, отпустили, но в марте 1935 г. за ним пришли вновь и признали подлежащим высылке "социально-опасным элементом" по причине того, что он "дворянин, бывший полковник и крупный землевладелец" (см. док. 3). Есть все основания полагать, что изначальный выбор Ножина в пользу революции был осознанным и добровольным, но это его не уберегло: после ссылки в Астрахань последовал очередной арест и расстрел в 1938 г. 7

Дамоклов меч прошлого

Иной случай с Николаем Николаевичем Зубовым (1885-1960), потомственным военным, воспитанником Морского кадетского корпуса, участником Русско-японской и Первой мировой войн, служившим в армии Колчака. Один из основоположников русской океанологии, оставшись на Родине, он выдвигается в первые ряды исследователей Советской Арктики. Но прошлое висело над ним как дамоклов меч: в 1924 г. Зубова сослали в Чердынь, в 1930 г. арестовали по делу "Промпартии", но вскоре отпустили.

Сохранившаяся в архиве переписка начальника Политуправления ГУ СМП С.А. Бергавинова с ЦК ВКП(б) в 1935 г. свидетельствует о том, что никакие заслуги профессора перед государством и наукой не смогли поколебать отношения к нему как к "не нашему" и "реакционно настроенному" человеку. Письмо Бергавинова секретарю ЦК А.А. Андрееву (док. 4) начинается с предложения вычеркнуть его из списка к награждению орденами за участие в экспедиции ледокольного парохода "Садко". Тем не менее ни в 1935 г., ни позже Зубова не тронули, и судьба его сложилась вполне благополучно: в 1937 г. ему была присвоена степень доктора географических наук, в 1945 г. - звание инженер-контр-адмирала, а в 1960 г. - заслуженного деятеля науки и техники РСФСР. Интересно, что за плавание на "Садко" Зубова наградили легковой машиной; он сдал ее государству в начале Великой Отечественной войны, после окончания которой ему разрешили взять взамен трофейный автомобиль 8 .

Публикуемые документы, с одной стороны, отчетливо характеризуют атмосферу подозрительности и недоверия, в которой приходилось жить и работать бывшим офицерам, а с другой - демонстрируют разнообразие траекторий их жизненного пути с чередованием темных и светлых полос.

Документы извлечены из описи дел Секретного отдела ЦК ВКП(б) (Ф. 17. Оп. 85), фонда Политуправления Главного управления Северного морского пути при СНК СССР (Ф. 475) и публикуются в соответствии с нормами современного русского языка. Стилистические особенности сохранены, графически воспроизведены авторские подчеркивания текста.

Публикацию подготовил главный специалист РГАСПИ Евгений Григорьев.

N 1. Письмо комсомольцев Мелитопольского округа УССР И.В. Сталину о необходимости наказания генерала Я.А. Слащёва

Село Зеленое Б.-Лепетихского района Мелитопольского округа. На Украине.

Тов. Сталин!

Настоящим письмом мы постараемся получить от Вас разъяснение по одному вопросу, который особенно волнует нашу комсомольскую ячейку.

Собравшись на одном из комсомольских занятий, разбирая историю РКСМ, мы вычитали, что генерал Слащёв, который находится в настоящее время в СССР, зверски расправлялся с комсомольцами одной из подпольных комсомольских организаций. Кроме того, как бывший белый генерал был очень жесток. Нашему селянству особенно памятны зверства солдат и офицеров Слащёва, которые действовали по его указу; так как в 1920 году белые банды оперировали в наших местностях.

И наряду с этим Слащёв преспокойным образом за свои зверские деяния получает у нас хорошее условие для своей жизни, и мы забыли того, что сколько вреда было сделано Слащёвым для трудового населения нашей Республики. Многие из гр-н нашей местности при воспоминании о Слащёве сжимают руку в кулак, и естественно требуют не того, чего предоставили Слащёву, а требуют должного наказания, наказание, которое должен понести закостенелый враг трудового крестьянства и вообще всего пролетариата, попавшись к нам в руки.

Мы, комсомольцы, тоже возмущены тем, что враг нашей Республики живет в СССР, мы отлично понимаем, что Слащёва используют как спеца, в которых мы нуждаемся в данный момент, но, на наш взгляд, и на взгляд всех трудящихся, эта заслуга его как спеца недостаточна для того, чтобы он оставался в СССР, преступность Слащёва велика [и] требует того, чтобы он предстал перед пролетарским судом и отчитался о своих прошлых преступлениях, и понес должное наказание, наказание подобное тому, какое "Его превосходительство" применяло к комсомольцам в 1919 году.

Возмущение наше доходит даже до того, что некоторые ребята высказываются совершить путешествие в Москву и, попав, Слащёва убить его, так убить, как убили Петлюру во Франции в Париже 9 .

Наша просьба, тов. Сталин, дать разъяснение, насколько большую пользу приносит Слащёв в деле строительства нашей Республики, на наш взгляд, можно и без него обойтись, кроме того, как бы не случилось такое явление, когда какая-то птица высиживала яйца гадюки, не замечая, что таковая может принести ей вред, окрепнувши, когда выведется, освоившись с новой обстановкой, вспомнив, что природой она унаследовала ядовитые зубы и начнет кусать своих покровителей. Так не лучше ли, тов. Сталин, раздавить гадючьи яйца в лице Его превосходительства генерала Слащёва вовремя, чтобы не почувствовать укуса гадюки.

Ведь мы судили целый ряд старых контрреволюционеров, вспомните, тов. Сталин, Савинкова, Фунтикова 10 , дело которого разбиралось в тек[ущем] году; почему же Слащёв составляет исключение, что за привилегия держать на службе бывшего белого генерала? Попадись он в руки кр[асноармей]цу, который еще не забыл тех трудностей борьбы, который истрепал свои нервы, утерял половину своей физической силы в период борьбы со Слащёвым и с подобными Слащёву, но у него, наверно, хватило бы силы в руках сжать ему горло в отместку за то, что он является врагом в период гражданской войны 11 .

К сему комсомольцы (подписи) Пахомов, М. Остапенко, И. Ермак, Сафонов, Г. Крючков, Чистиков 12 .

Адрес наш: Украина, село Зеленивка,

В.-Ляпатихского району

Мелитопольской округи 13 , осередок 14 ЛКСМУ. Секретарю осередка М.Т. Остапенко.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 85. Д. 496. Л. 102-103об.

Подлинник. Рукописный текст.

N 2. Из доклада комиссии под руководством замначальника ГУ СМП С.С. Иоффе

Копия.

Тов. Шмидту О.Ю.

Тов. Ушакову Г.А. 15

Тов. Бергавинову С.А.

[...] Поверка личного состава дала значительные результаты: выявились весьма важные обстоятельства, которые сигнализируют о необходимости больше следить за нашей периферией. О результатах работ сообщено т. Чудову 16 , Транспортному отделу Обкома и НКВД (Заковскому 17 и Трансп. Отделу).

С работы снят довольно значительный процент сотрудников. Наибольший процент из снятых падает на Оленеводческий институт - 33 %, затем следует Ленинградское управление - 27,6 %, Гидрографическое управление - 23 %, Издательство - 17 % и Арктический институт - 15,6 %.

Особого внимания заслуживает Гидрографическое управление. В этом управлении, в силу ошибочной линии руководства (т. Орловский) 18 , руководящие посты были заняты непроверенными, социально чуждыми людьми. В течение длительного времени замещал т. Орловского - Ножин, бывший дворянин, служивший у белых, скомпрометировавший себя на службе в СибГУ во время нахождения его в составе военной гидрографии. В аппарате Гидрографии оказалось наибольшее количество дворян (свыше 50 ч.) 19 , а также лиц, служивших в белых армиях 20 . [...]

РГАСПИ. Ф. 475. Оп. 1. Д. 2. Л. 313.

Заверенная копия. Машинописный текст.

N 3. Заявление А.Е. Ножина С.А. Бергавинову

Начальнику Политуправления Главсевморпути при СНК СССР тов. С.А. Бергавинову

Я не смел преждевременно беспокоить Вас своей просьбой, но теперь, когда мне недавно объявлено постановление Ленинградского НКВД, за что я выслан, а само дело сдано в архив, как законченное, я счел необходимым доложить Вам и просить Вас принять участие в моем деле, так как согласиться с таким постановлением слишком тяжело.

В постановлении указаны три пункта, по которым я признан социально опасным элементом и подлежащим высылке, а именно то, что я дворянин, бывший полковник и крупный землевладелец. Во всех многочисленных анкетах, которые мне приходилось писать, я никогда не скрывал свое происхождение, свое служебное и имущественное положение и правдиво о всем писал.

Ведь не моя вина, а скорее моя беда, что мой отец был дворянин. Точно так же, поступая 45 лет тому назад вольноопределяющимся на военную службу, я не мог предвидеть, что этим я делаю поступок, который в дальнейшем послужит одним из поводов для моей ссылки, тем более что моя военная служба, как специалиста-топографа и гидрографа, могла принести только пользу, но не вред.

За свою продолжительную, тяжелую работу уже при Временном правительстве я был произведен в полковники по гидрографии.

Что же касается того, что я оказался крупным землевладельцем, то это для меня явилось неожиданностью. На мое имя первой покойной женой был куплен небольшой участок земли в Тверской губернии стоимостью около 15 тыс. рублей, где она ежегодно в период 6месячного моего плавания жила и работала. Я же лично не имел никаких средств, кроме скромной получаемой зарплаты за тяжелый свой труд.

Я не могу признать своей виновности в этих трех пунктах, которые послужили столь тяжелому наказанию, как высылке меня в Астрахань на 5 лет, тем более что, начиная с Февральской революции, я был одним из тех офицеров бывшей царской армии, которые первыми примкнули к февральским событиям для создания нового строя, новой жизни на новых началах.

Я не боялся того антагонизма, с которым пришлось встретиться со стороны тех лиц, которые не сочувствовали Февральской революции и отстаивали прежний строй.

Команды гидрографической экспедиции Балтийского моря, где я был помощником начальника экспедиции, очевидно, оценили искреннее мое отношение к происходившим событиям, избрали меня депутатом с момента возникновения советов рабочих и солдатских депутатов, где я был активным членом Гельсингфорсского совета и в дальнейшем входил в состав президиума.

Теми же командами экспедиций я был выбран и назначен начальником гидрографической экспедиции Балтийского моря, так как бывший начальник был выбран и назначен начальником Главного гидрографического управления.

После Октябрьской революции, непрерывно продолжая служить в ГГУ и находясь в должности помощника начальника Управления, принимал живейшее участие в реорганизации военной гидрографии, согласно директивам, задачам, которые были поставлены советским правительством. В дальнейшем вся моя служба в военной гидрографии протекала на ответственных постах, и, очевидно, в ней ничего не было порочащего меня, так как при аресте моем органами ОГПУ в 1931 году я был освобожден за прекращением моего дела, и при выходе мне было сказано: "Мы Вас пропустили через самый строгий фильтр. В настоящее время желаем Вам продолжить служить и занимать такие же ответственные места, на которых Вы находились".

Настоящим докладом я не смею затруднять Вас и останавливать Ваше внимание на своей общественной и служебной деятельности прежних лет. Она отмечена в моем трудовом списке. Но позвольте остановить Ваше внимание на моей работе последних лет в Главном управлении Северного морского пути.

С переходом моим в 1933 г. из ГГУ УВМС в ГУ СМП мне поручено было начальником Главсевморпути О.Ю. Шмидтом приступить к формированию Гидрографического сектора при Арктическом институте. Отдавшись всецело весьма трудной, но и интересной работе по созданию Гидрографического сектора, я положительно работал день и ночь. Личной своей жизни совершенно не имел. Принимал все меры к тому, чтобы на совершенно пустом месте создать сектор с рядом филиалов на местах в кратчайший срок и оправдать доверие партии и правительства.

Не имею права судить, насколько мне это удалось сделать, но, во всяком случае, к прибытию тов. П.В. Орловского явилась не только возможность, но необходимость Гидрографический сектор развернуть уже во вполне самостоятельное Гидрографическое управление с теми секторами и частями, которые мной были организованы и которые существуют в настоящее время, за исключением Аэрофотографического, который окончательно оформился при тов. П.В. Орловском, но первоначальное образование и этого сектора проходило при моем руководстве.

Жизненный вопрос о кадрах, без которых нельзя было надеяться на планомерное развитие гидрографического дела в Главсевморпути, был поднят перед начальником Главсевморпути, О.Ю. Шмидтом, тов. Н.И. Евгеновым 21 и мной. О.Ю. Шмидт вполне одобрил нашу мысль и разрешил срочно открыть гидрографические курсы для подготовки техников-гидрографов. Заведывание этими курсами мне пришлось взять на себя, чтобы наладить дело. Наконец, при моем непосредственном участии было положено начало и теперешнему высшему учебному заведению, которое даст кадры высококвалифицированных лиц в области гидрографии.

Без всякого преувеличения я имею право сказать, что все мероприятия по созданию гидрографического управления с его филиалами проходили с моим живейшим и непосредственным участием, а некоторые мероприятия осуществлялись по моей инициативе.

Я не ставлю себя наравне с выдающимся специалистом и знатоком Арктики, каким является Н.И. Евгенов, точно так же не хочу и не смею сопоставлять свои силы с широким правильным, большевистским административным размахом и той полезной деятельностью, какой обладает тов. Орловский, но с полной уверенностью могу сказать, что почва для их плодотворной деятельности была подготовлена мной. Вся черновая, незаметная, иногда мелочная, но необходимая работа выполнялась мной. Я старательно освобождал их от этой работы и этим давал возможность сосредоточить их внимание на более ответственных пунктах.

В конце 1934 года, уже почти при полной налаженности всего гидрографического дела я просил предоставить мне менее ответственный пост, чем заместителя начальника управления. Просьба моя была уважена, но осуществить ее не пришлось, так как в марте 1935 г., во время пребывания в санатории тов. П.В. Орловского и тов. Н.И. Евгенова, я, исполняя обязанности начальника управления, был арестован. Пробыв месяц в Нижегородской тюрьме, в довольно тяжелых условиях, я был выслан в Астрахань, и только здесь мне было объявлено, за что я был арестован и выслан. Трудно и невозможно допустить, чтобы все лица дворянского происхождения и лица, ранее служившие в царской армии, являлись социально опасным элементом. Неужели же и те лица опасны, которые с первых дней Октябрьской революции отрешились от всего прежнего, смело стали на новый путь, отдавая все свои знания, силы, здоровье и энергию социалистическому строительству.

Я твердо уверен, что при Вашем желании и участии моя ссылка не только может быть отменена, но от Вашего желания и согласия О.Ю. Шмидта зависит возвращение меня на ту работу, которой я отдавался всецело и которой готов отдать последние свои силы, как любимому, дорогому и родному делу и принести посильную пользу в деле освоения Северного морского пути.

Я обращаюсь к Вам с такой просьбой, так как, не чувствуя за собой никакой вины, согласиться с положением ссыльного и лишенного всех гражданских прав слишком тяжело, особенно принимая во внимание мою безупречную 45летнюю службу, причем самая интенсивная моя работа протекала последние 18 лет при советской власти.

К Вам я обращаюсь, как к начальнику Политуправления Главсевморпути при СНК СССР, так как затронутый вопрос является политического характера. Надеюсь, что Вы без внимания не оставите моей просьбы.

В заключение считаю своим долгом сказать, что всё, изложенное мной, соответствует истине, которая может быть подтверждена документами и свидетельскими показаниями.

Для более детального доклада Вам и для окончательного выяснения моей ссылки, возможно, основанной на неправильной информации или, допускаю, пристрастной, прошу, если найдете возможным и необходимым, вызвать меня через НКВД для личного Вам доклада.

Г. Астрахань, 3й район, ул. Пестеля, д. 4, кв. 4.

Ножин Анатолий Евгеньевич 22 .

РГАСПИ. Ф. 475. Оп. 1. Д. 2. Л. 89-91.

подпись-автограф А.Е. Ножина.

N 4. Записка С.А. Бергавинова А.А. Андрееву

СЕКРЕТНО

Секретарю ЦК ВКП(б), тов. Андрееву

Тов. Шмидт представил в ЦК и СНК список на 18 человек к награждению орденами.

Должен сказать, что при обсуждении у нас этих кандидатур большие сомнения вызвал проф. Зубов, участвовавший в экспедиции "Садко" в качестве зама Ушакова по научной части; в частности, против представления его к награждению был и я.

По мотивам не только тем, что Зубов был во время империалистической войны НАЧ. ШТАБА ПОДВОДНЫХ ЛОДОК Балтморя, а во время гражданской войны служил у Колчака офицером, но и потому, что Зубов чуждый нам работник. Полученный только что о нем материал (прилагается) подтверждает это.

Поэтому считаю своим долгом сообщить Вам.

Кстати, его брат, обманным образом пролезший в партию, скрыв свое социальное происхождение от знаменитых Зубовых, при проверке партдокументов в Тикси исключен из партии 23 .

Нач. Политуправления Главсевморпути С. Бергавинов.

РГАСПИ. Ф. 475. Оп. 1. Д. 2. Л. 273.

Копия. Машинописный текст

СЕКРЕТНО

Нач. Политуправления Главсевморпути

Тов. Бергавинову С.А.

31/Х редакцию "Советской Арктики" посетил проф. Н.Н. Зубов. В беседе со мной (в присутствии т. Кауфман 24) он опорочивал деятельность Главсевморпути по освоению Арктики, деятельность Г.А. Ушакова как начальника экспедиции на "Садко".

Касаясь открытых нами полярных станций, Зубов сказал: "Я, как ученый секретарь международного полярного года, больше открыл станций и больше сделал, чем Шмидт, но я - человек маленький, а Шмидт - большой".

Касаясь экспедиции "Садко", он иронизировал насчет того, что Главсевморпуть не заслушал до сих пор отчета экспедиции, "хотя мои научные работы на "Садко" уже оценены весьма авторитетной организацией - Президиумом Академии наук. Главсевморпуть привык действовать, как опереточный жандарм, приходящий к концу".

По поводу карты плавания "Садко", напечатанной в N 1 н/журнала 25 , Зубов сказал, что это чертил Ушаков. "В моем плане этого не было. Если бы Ушаков настоял бы на этом маршруте, я бы подал в отставку".

Вообще, по словам Зубова, Ушаков никакого участия не принимал. Всё время он, во-первых, болел, а во-вторых, он вообще не переносит моря, качки, вообще плавать не умеет.

Основные кадры научных работников на "Садко", по мнению Зубова, не ГУСМП, а других ведомств и вообще "у вас нет научных работников, понимающих Север. Единственное исключение - Б.В. Лавров 26 ". Последняя часть беседы была скрытой критикой передовой N 2 журнала и вообще линии ГУСМП на победу полярных льдов 27 . "Вам посчастливилось, но не всегда это будет. Вы должны управлять, но не вмешиваться в науку".

Вот вкратце все то, что я запомнил из часовой беседы. Я неоднократно возражал ему, но больше молчал и дал ему "выговориться" до конца.

Зам. отв. редактора журнала

"Советская Арктика" Бочачер.

Резолюция - автограф С.А. Бергавинова красным карандашом: "В дело. Копию Шм[идту], Уш[акову], Ян[сону] 28 . 10/XI".

РГАСПИ. Ф. 475. Оп. 1. Д. 2. Л. 276.

Подлинник. Машинописный текст,

подпись - автограф М.Н. Бочачера.

N 6. Из политдонесения помполита ледокола "Садко" С.А. Володарского

[...] Проф. Зубов органически не переносил ни Факидова, ни Березкина 29 . Оба, между прочим, воспитанники советских вузов, молодые специалисты. [...]

Проф. Зубов как-то заявил со мной в беседе, что я только помощник, что я забываю, что он является ЗАМЕСТИТЕЛЕМ. Мне пришлось разъяснить кое-что из политграмоты; к сожалению, профессор продолжал упорствовать, доказывая, что никакого плана, точно расписанного - нет, что [расписания], когда должно проводиться [занятие] по общественно-политической работе, на судне быть не может. Что по общественно-политической линии все [мероприятия] должны проводиться в перерыве между научными работами, случайно, когда будет свободный час-полчаса и т.д. 30

Скажу только вот что: это далеко не наш человек, РЕАКЦИОННО НАСТРОЕННЫЙ, и часто эти реакционные элементы и настроения выражает в работе и во взаимоотношениях с людьми. Самолюбивый, неуравновешенный, бестактный, и я считаю, что ошибкой было, когда дали такому человеку не по его силе чин - заместителя начальника экспедиции и руководителя научных работ. [...]

РГАСПИ. Ф. 475. Оп. 1. Д. 2. Л. 275.

Копия. Машинописный текст.

1. Ганин А.В. Повседневная жизнь генштабистов при Ленине и Троцком. М., 2016. С. 70-71.
2. "Совершенно секретно": Лубянка - Сталину о положении в стране (1922-1934 гг.). Т. 5: 1927 г. М., 2003. С. 420.
3. Тинченко Я. Голгофа русского офицерства в СССР. 1930-1931 годы. М., 2000; Ганин А.В. В тени "Весны" // Родина. 2014. N 6. С. 95-101, и др.
4. Артамонова Ж.В. "Послекировские" судебные политические процессы 1934-1935 гг. как пролог московского открытого процесса августа 1936 г. // Судебные политические процессы в СССР и коммунистических странах Европы. Новосибирск, 2011. С. 126.
5. Звягинцев В.Е. Трибунал для флагманов. М., 2007. С. 317.
6. Колоницкий Б.И. "Погонная революция" (март - апрель 1917 г.) // На пути к революционным потрясениям. СПб.; Кишинев, 2001. С. 350-351.
7. Ленинградский мартиролог. Т. 11. СПб., 2010. С. 374.
8. Кан С.И. Николай Николаевич Зубов (1885-1960). М., 1981. С. 64, 85, 109.
9. К подлиннику письма в деле приложены 2 машкопии. Весь абзац, содержащий угрозы к покушению на Я.А. Слащёва, в первой из них подчеркнут и отчеркнут слева на полях синим карандашом.
10. Речь идет о судебных процессах над видными деятелями антибольшевистского движения Б.В. Савинковым (1924) и причастным к расстрелу бакинских комиссаров Ф.А. Фунтиковым (1926), которые широко освещались в советской прессе.
11. На документе справа сверху штамп Секретного отдела ЦК ВКП(б) с датой 21 октября 1926 г. и вх. N 34142. На первой машкопии документа пометы: простым карандашом - "т. Иванову", синим карандашом - "Арх[ив]". На второй копии отметка синим карандашом: "8".
12. Подписи двух комсомольцев неразборчивы.
13. Мелитопольский округ - административная единица на юго-востоке УССР в 1923-1930 гг. Больше-Лепетихинский (Великолепитихский) район входил в состав округа; ныне - в составе Херсонской обл. Украины.
14. Осередок (укр.), здесь: ячейка.
15. Ушаков Георгий Алексеевич (1901-1963) - исследователь Арктики, руководитель экспедиции на "Садко" (1935).
16. Чудов Михаил Семенович (1893-1937) - партийный деятель, в 1932-1936 гг. 2-й секретарь Ленинградского обкома ВКП(б).
17. Заковский Леонид Михайлович (1894-1938) - начальник Ленинградского управления НКВД в 1934-1938 гг., в 1935 г. руководитель операции "Бывшие люди".
18. Орловский Петр Владимирович (1900-1948) - руководитель Гидрографического управления ГУ СМП.
19. Из приложенной к докладу таблицы состава служащих и рабочих, проверенных комиссией, следует, что в аппарате Гидрографического управления работали 46 человек из дворян (34,5 % от всего состава). - РГАСПИ. Ф. 475. Оп. 1. Д. 2. Л. 316.
20. К письму приложена сопроводительная записка Бергавинова на имя заместителя заведующего Транспортным отделом ЦК ВКП(б) Е.Я. Евгеньева: "Посылаю Вам копию доклада комиссии, которую мы посылали для проверки наших организаций в Ленинграде. Декабрьские события в Ленинграде и работа комиссии Шкирятова привели нас к выводу о необходимости проверки своими силами нашего аппарата на местах. Такую проверку мы начали с Ленинграда, которая проведена неплохо. Аналогичная работа сейчас ведется в Архангельске, Омске и Красноярске". - РГАСПИ. Ф. 475. Оп. 1. Д. 2. Л. 312.
21. Евгенов Николай Иванович (1888-1964) - русский гидрограф и океанолог, в 1933-1938 гг. замначальника Гидрографического управления ГУ СМП.
22. Заявление Ножина было перенаправлено в УНКВД по Ленинградской области, в конце сентября 1935 г. возвращено в Политуправление ГУ СМП с извещением о том, что "заявление Ножина А.Е. рассмотрено и в ходатайстве ему отказано". - РГАСПИ. Ф. 475. Оп. 1. Д. 2. Л. 88.
23. Разоблаченный в сокрытии "своего социального прошлого" при вступлении в партию начальник порта в Тикси С.Н. Зубов фигурирует в докладной записке Бергавинова Г.М. Маленкову от 8 декабря 1935 г. о предварительных итогах проверки партдокументов в системе ГУ СМП. - РГАСПИ. Ф. 475. Оп. 1. Д. 2. Л. 266.
24. Возможно, Р.Б. Кауфман - автор "Советской Арктики".
25. Очевидно, речь идет о статье Зубова "Экспедиция "Садко" с приложенной к ней картой рейса ледокола, которая еще не была опубликована на момент составления документа и вошла в N 1 "Советской Арктики" за 1936 г.
26. Лавров Борис Васильевич (1886-1941) - один из руководителей ГУ СМП, организатор строительства порта Игарка.
27. Речь о передовице "По-большевистски изучать Арктику" (Советская Арктика. 1935. N 2), завершающейся словами о преодолении льдов полярных морей.
28. Янсон Николай Михайлович (1882-1938) - в 1934-1935 гг. замнаркома водного транспорта СССР по морской части.
29. И. Факидов - физик экспедиции, В. Березкин - геофизик экспедиции на "Садко".
30. Ср. дневники корреспондента "Правды" Л.К. Бронтмана о плавании на "Садко": "Вечером был политдень - общее собрание, посвященное упорядочению палубного хозяйства. С тонкой речью против стенгазеты и критики вообще выступил Зубов. Легкую отповедь ему дал Володарский". - http://samlib.ru/r/ryndin_s_r/sadko.shtml, дата обращения: 17.07.2017.

А царские офицеры, перешедшие в Красную Армию, присягу большевикам давали?

Царские офицеры в Красной Армии

Цитата:
Миф о том, что в рядах Белого движения сражались только офицеры и дворяне, а Красной армией руководили «лучшие сыны трудового народа»…

…до сих пор еще доминирует в нашем представлении об истории Гражданской войны.

Босой и полуграмотный Чапаев, разрабатывающий план боя с помощью картошки, и селянин Боженко, лупящий нагайкой своих вестовых, – такими были образы красных командиров в старых советских фильмах. «Беляков» же в них обычно изображали надменными дворянами, вытирающими лоб кружевным платочком и орущими «пшел вон, скотина!». Выдумка сценаристов, не вызывающая ничего, кроме улыбки.

На самом деле поручики Голицыны, корнеты Оболенские и другие представители древних и богатых княжеских родов упаковали свое золото в чемоданы и отправились в эмиграцию задолго до начала Гражданской войны. Где, сидя в тиши парижских ресторанов и слушая печальные романсы, роняли в бокал с вином слезу по «гибнущей России». Однако защищать ее от «большевизма» аристократия не собиралась.

Действительно, во главе антибольшевистского движения мы не найдем никого из петербургской элиты. Ну, разве что с большой натяжкой к ней можно отнести бывшего императорского флигель-адъютанта Павла Скоропадского – да и того уютно устроившегося на посту гетмана УНР. Среди лидеров же белых армий их не было вообще.

Генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин был внуком крепостного крестьянина, отданного в рекруты. Его друг и соратник Л. Г. Корнилов был сыном хорунжего Сибирского казацкого войска. Из казаков были Краснов и Семенов, а генерал-адъютант Алексеев родился в семье солдата, который своим упорством выслужился аж до майора. «Голубых кровей» (в старинном понимании этого выражения) были только шведский барон Врангель и потомок пленного турецкого паши А.В. Колчак.

А как же князь и генерал А.Н. Долгоруков, спросите вы. Однако судите сами, кем можно назвать этого командующего армией гетманской УНР, который бросил свои войска и вместе со Скоропадским сбежал в Германию еще до того, как к Киеву подошел Петлюра. Именно он стал прообразом «канальи Белорукова» - персонажа повести Булгакова «Белая гвардия».

Небезынтересен и такой факт: несмотря на то, что в 1914 году в Российской империи было около 500 тысяч мужчин-дворян (от князей до самых захудалых помещиков и новопроизведенных дворян), более половины из них предпочли избежать службы в армии – всяческими хитростями, а то и просто взятками избегая призыва. Поэтому уже в 1915 году в офицерские должности начали массово производить «неблагородных», давая им чины прапорщиков и подпоручиков.

В итоге к октябрю 1917 года в русской армии насчитывалось около 150 тысяч офицеров, включая военных специалистов (инженеров и врачей). Однако когда в декабре того же года Корнилов и Деникин начали формировать свою Добровольческую армию, на их призыв откликнулись всего полторы тысячи офицеров и столько же юнкеров, студентов и простых горожан. Лишь к 1919 году их число возросло на порядок. Колчаку же пришлось мобилизовать бывших офицеров силой – и воевали они с большой неохотой.

Что же делали остальные «их благородия», которые не эмигрировали в Париж и не прятались дома за печкой? Вы будете удивлены, но 72 тысячи бывших царских офицеров служили в Красной армии.

Первые из них пошли туда совершенно добровольно. Наиболее известным из «починщиков» был подполковник Михаил Муравьев, который в январе 1918 года всего с одной сводной бригадой (около 6 тысяч донецких красногвардейцев и слобожанских казаков) совершил 300-километровый марш и взял Киев, фактически разгромив этим Центральную Раду. Кстати, бой под Крутами был заурядной перестрелкой, и погибли там не 300, а лишь 17 юнкеров и студентов. И еще Муравьев был не большевик, а эсер.

19 ноября 1917 года начальником Верховного штаба вооруженных сил большевики назначают потомственного дворянина генерал-лейтенанта М. Д. Бонч-Бруевича, который, собственно, и создал РККА (рабоче-крестьянскую красную армию). Первые отряды которой повел в бой 23 февраля 1918 года дворянин и генерал-лейтенант Д. П. Парский. А в 1919 году ее возглавил кадровый царский полковник Сергей Сергеевич Каменев (не имеющий никакого отношения к расстрелянному позже оппортунисту). Именно ему принадлежит честь разгрома белых армий.

В главном штабе Красной армии работали генерал-майоры П. П. Лебедев и А. А. Самойло, с 1920 года – знаменитый генерал Брусилов.

Человеком, который первым оценил незаменимость старых руководящих кадров, был Троцкий. Традиционно разругавшись с верными ленинцами, он настоял на своем и сначала объявил добровольный призыв, а затем и мобилизацию всех бывших офицеров и генералов. Что впоследствии, в конце 1920-х годов, стало поводом для увольнения и даже арестов некоторых из них по обвинению в причастности к «троцкизму».

Среди «золотопогонников», служивших победе пролетариата, нужно отметить полковника Харламова и генерал-майора Одинцова, оборонявших Петроград от Юденича. Южным фронтом командовали генерал-лейтенанты Владимир Егорьев и Владимир Селивачев, оба – потомственные дворяне. На востоке, против Колчака, сражались самые настоящие бароны Александр Александрович фон Таубе (погибший в белом плену) и Владимир Александрович Ольдерогге, который как раз и разгромил армию «омского правителя».

От рук своих бывших сослуживцев погиб не только Таубе. Так, белые взяли в плен и расстреляли комбрига А. Николаева, комдивов А.В. Соболева и А.В. Станкевича - все они были бывшие царские генералы. Чуть не лишился жизни и военный атташе Российской империи во Франции граф Алексей Алексеевич Игнатьев, который после революции отказался отдать Антанте казенные 225 миллионов рублей золотом, сохранив их для Советской России. Чудаковатый (по нашим меркам) граф-бессребреник не уступил запугиваниям и подкупам, пережил покушение, но данные банковского счета передал только советскому послу. И лишь в 1943 году бывший царский генерал-майор получил повышение – звание генерал-лейтенанта Советской армии.

Вопреки байкам о растерзанных матросней адмиралах, большая часть владельцев позолоченных кортиков не была утоплена в канале и не пошла за Колчаком, а перешла на сторону советской власти. Капитаны и адмиралы присоединялись к большевикам целыми экипажами и штабами, так и оставаясь на своих должностях. Именно благодаря этому флот СССР сохранил старинные традиции и считался «заповедником аристократов».

Удивительно, но на службу к своим бывшим врагам поступили даже некоторые белогвардейские офицеры и генералы. Среди них особенно известен генерал-лейтенант Яков Слащёв, последний защитник Белого Крыма. Несмотря на репутацию одного из злейших противников большевиков и военного преступника (он массово вешал пленных красноармейцев), он воспользовался амнистией, вернулся в СССР и был прощен. Более того – устроился преподавателем в военном училище.

Иван Пургин

Взято из http://www.from-ua.com/kio/b3461d724d90d.html

Цитата:
СТО ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ ГЕНЕРАЛОВ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА ИМПЕРАТОРСКОЙ АРМИИ СОСТОЯЛО В КОРПУСЕ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКОЙ КРАСНОЙ АРМИИ (РККА) в годы с 1918 по 1920.
В это число не входят генералы, состоявшие на других должностях в РККА. Большинство из 185-ти состояли на службе в РККА добровольно, и только шесть по мобилизации.

Списки взяты из книги А.Г. Кавтарадзе «Военные специалисты на службе Республики Советов 1917-1920 гг.». Академия Наук СССР, 1988 г.
В том же списке генералов Генерального штаба Императорской армии, служивших в генеральном штабе РККА, включены офицеры в чине полковника, подполковника и капитана. Весь список (включая генералов) составляет 485 человек.

Для того, чтобы оценить оглушающую цифру в 185 генералов на службе РККА, интересно сравнить ее с цифрой числа генералов Генерального штаба в канун Великой войны. На 18 июля 1914 года в корпусе офицеров Генерального штаба (Генштаба) состояло 425 генералов. В конце войны их было, несомненно, больше. Показательной цифрой будет все-таки отношение 185 к 425, что составляет 44%. Сорок четыре процента царских генералов от общего их числа в канун войны перешли на службу РККА, т.е. служили на красной стороне; из них шесть генералов служили по мобилизации, остальные добровольно.

Стоить назвать этих шестерых генералов, не пожелавших добровольно служить в РККА и служивших помимо желания, по мобилизации, т.е. по принуждению, что делает им честь. Все шесть генерал-майоры: Алексеев (Михаил Павлович, 1894), Апухтин (Александр Николаевич, 1902), Верховский (Александр Иванович, 1911), Солнышкин (Михаил Ефимович, 1902) и Энгель (Виктор Николаевич, 1902). В скобках указаны годы окончания ими Академии Генерального Штаба. В чинах полковников, подполковников и капитанов значится также весьма большое число лиц, служивших в РККА.
Общая цифра - в 485 офицеров царского Генерального штаба, как и цифра 185 числа генералов в этом списке, служивших в Генеральном штабе РККА, также неожиданна.
Из числа других кадровых офицеров Императорской армии значится 61 человек, из них 11 в чине генерала, в списке под заглавием «Военные специалисты - командующие армиями». (Вероятно, этот список надо понимать в том смысле, что 61 человек занимали высокие командные должности в РККА, так.как 61 армии не могло существовать у красных.)

Список, указывающий 185 царских генералов на службе РККА, следует понимать, по-видимому, в том смысле, что большинство из них в чине генералов работали в советских штабах, и из их числа 11 человек на фронтах.
Автор источника, послужившего основанием настоящей статьи, приводит многочисленные документы, по которым он составил свои списки, что устраняет сомнения в их верности.
Кроме офицеров Генерального штаба, составлявших советский Генеральный штаб, автор приводит списки офицеров по родам оружия и специальностям, не входившим в советский Генеральный штаб.

Ответы и комментарии:
Свернуть

Интересно, а после гражданской войны - Жорик_07.10.2010 (14:38) (91.185.247.181)

После репрессий 30-х и 40-х годов из этих генералов кто нибудь остался???

Надо покопать, самому интересно - Кузьмич...07.10.2010 (14:57) (84.237.107.243)

Но видимо многие полегли когда Тухачевский стал бороться с военспецами, а потом и борьба Сталина с Троцким тоже подкосила их, но мы же знаем маршала Тимошенко, знаем героического генерала Карбышева

Интересно. - Тимур07.10.2010 (17:42) (193.28.44.23)

А как у них с присягой дела обстояли? Насколько помню, присяга давалась непосредственно Царю. После отречения Николая II отношения между между государством и офицерством пресеклись или как?. Хотя еще Временное правительство было... Запутался

Они присягали молодой республике советов... где то в 18-19 гг.. - af07.10.2010 (20:30) (80.239.243.67)

Тебе надо посмотреть хороший советский фильм "Служили два товарища".. Где играет Табаков, вот там и показывают, как присягают новому государству вместе с Лениным

Маршал Советского Союза Говоров - Бегемотец07.10.2010 (17:49) (88.82.169.63)

Мало того что царский офицер, так в гражданскую у Колчака служил. И ничего.

Вот тут - mosq07.10.2010 (23:33) (213.129.61.25)

http://eugend.livejournal.com/106031.html
Расписаны командующие фронтами в годы гражданской.
Часть умерла своей смертью
Большую часть расстреляли.

Большевики были очень благодарными людьми. - Komanche *08.10.2010 (00:18) (109.197.204.227)

Либо ты должен все-время доказывать свою необходимость, либо...

Мавр сделал свое дело, мавр может и уйти.

Что ж говорить о людях, которых именно принудили служить вопреки их совести?

Вы забыли Брусилова. - Хм08.10.2010 (02:04) (80.83.239.6)

До самой смерти в 1926г был членом совета РВС, занимал большие должности.

Есть Еще Семен Буденый))) умер своей смертью - Жорик_08.10.2010 (10:40) (91.185.247.181)

Пережил 1 мировую, гражданскую и великую отчественную.
хотя он в царской армии служил в низших чинах.

Интересный пост, Кузьмич! - acapulco08.10.2010 (15:11) (80.73.86.171)

Отвечаю Жорику:
наиболее известные (мне) царские офицеры в ВОВ:
Баграмян 1МВ прапорщик. ВОВ генерал армии
Карбышев 1МВ подполковник. ВОВ генерал-лейтенант
Лукин 1МВ поручик. ВОВ генерал-лейтенант
Понеделин 1МВ прапорщик. ВОВ генерал-майор
Толбухин 1МВ штабс-капитан. ВОВ маршал
Тюленев 1МВ прапорщик. ВОВ генерал армии
и самый именитый
Шапошников 1МВ полковник. ВОВ маршал

Это со стороны РККА. про Краснова и его бражку писать не охота. - acapulco08.10.2010 (15:12) (80.73.86.171)

Интересно. - Чингиз08.10.2010 (20:09) (91.211.83.40)

Очень.
Как-то я приводил факты о службе специалистов в Госплане СССР и в других наркоматах, то там цифры еще выше.
По существу план индустриализации, коллективизации и т.д. сделаны "бывшими", но под руководством "новых". Не думаю, что они работали только под дулом пистолетов. Очевидно, что был там и энтузиазм, и творчество. Т.е. Вера в правильность избранного пути и грандиозность решаемых задач.

Естественно, без веры в лучшее будущее страну не поднимешь.. - paylon08.10.2010 (22:52) (88.82.182.72)

Царский режим настолько прогнил, что в России 17 г. никто не хотел жить под царём, вот его и турнули. А после начался хаос, потому-как единого мнения о развитии страны не было. И большинство в стране всё-таки были за большевиков - иначе никакой Ленин или Троцкий власть бы не удержали. Все революционеры знают - взять власть не проблема, проблема удержать её. Вот тут-то без поддержки народа никак не обойтись.
Это я к тому, что идею построения справедливого общества "бывшие" так же поддерживали. Да что говорить, если такая оголтелая "контра", как генерал Слащев (генерал Хлюдов в "Беге") после окончания гражданской войны осознал свою неправоту, вернулся из эмиграции и стал преподавателем воинского искусства в Советской (!) России.

Совершенно согласен. - Чингиз09.10.2010 (00:37) (91.211.83.40)

Именно, поддержка народа являлась основой советской власти.

Теперь осталось это объяснить Вождю:-) - Кузьмич...12.10.2010 (10:41) (84.237.107.243)

Крестьяне-рабочие тоже вроде были царскими - *12.10.2010 (11:02) (94.245.156.33)

Но над ними стояли (Шапошников исключение) стояли ребята не 3акончившие академий - 116.10.2010 (00:43) (83.149.52.36)

Сапожник Ворошилов, вахмистр Буденный, унтер скорняжник Жуков,уголовник Думенко, крестьянин Тимошенко,прапоры Кулик,Тухачевский.

В таком случае, Вермахт также возглавляли фельдмаршалы не окончившие не только академий, - paylon16.10.2010 (03:27) (88.82.182.72)

Но зачастую и обычных военных училищ. И это им ничуть не мешало быть военачальниками, как и нашим.

Впереди всегда идет Идея. - Чингиз16.10.2010 (04:58) (91.211.83.40)

Потому идейные всегда берут вверх над остальными. Не мудрено, что они руководили.

Почему шли офицеры под большевистское знамя? - Сват_16.10.2010 (12:16) (94.245.178.221)

Сначала как верно здесь написали из-за того, что из-за большой убыли офицеров в ходе 1МВ, в офицеры были сверстаны кухаркины дети, все эти прапорщики и поручики невзирая на членство в партии, эсдеки, эсеры или анархисты массово пошли в РККА.
В 1920-м году наступил другой перелом, в РККА пошли офицеры, большей частью генералы которые либо были нейтральные, либо вообще служили в Белой армии. Большевики стали державниками и большими патриотами чем самые патриотичные белые. Сила вещей. Россия такая страна, что правитель при самом своем личном либерализме вынужден становиться державником, иначе будет править недолго и все закончится плачевно.

Ослабление РККА произошло не в 37-м году, тогда думается наоборот армия усилилась, а в 1930-м году, когда Тухачевский со товарищи развязали дело "Весна" законившееся избиением тех офицеров которые на самом деле командовали в Гражданскую красными армиями и победили белых.

Немцы тоже - mosq16.10.2010 (13:37) (213.129.61.25)

Гудериан, Гот, Манштейн, Гальдер, Модель (да в принципе все) в первой мировой были максимум лейтенантами.

Катуков кстати, был молочником, а генерал-майор Беке был стоматологом, доктором медицины:)

Уровень подготовки командиров перед ВОВ быле ниже среднего. - мин16.10.2010 (23:11) (83.149.52.36)

Бе3думные операции,наступления итог никчемные, неопраданные потери.Придет да и приходит время, с них еще спросят и опо3орят их на все времена, народ их еще больше будет презират

Оценщик нашелся.-))) - Чингиз16.10.2010 (23:53) (91.211.83.40)

Где прочитал или кто сказал?

1 - чипультипек17.10.2010 (16:23) (213.129.59.26)

Да дафига царских в красной служило. Особенно генштабистов и узкопрофильных спецов. Они ведь в центр. штабах служили, т.е. в Москве и питере а эти города изначально комуняки заняли и сразу их переписали и на учет поставили. Верхушка вроде Брусилова сразу пошла консультантами в РККА, или кирдык бы им. А если вы берет прапоров, то это по сути не офицеры были а выслужившие из унтеров солдатня или окончившие ускоренные курсы учителя, мелкие чиновники и прочая шушара. Эта категория была заражена большевизмом не меньше чем крестьяне и рабочие. Посему прапоры вроде Крыленко, Сиверса, Лазо не есть исключение из правила а закономиерность. Да и ваще что за новость что офицерье во всю у красных служило? И за бабло и по убеждениям и по мобилизации (в основном). То же самое что не все рабочие воевали за красных, как и и многие крестьяне.

Но красные победили - Кузьмич...18.10.2010 (16:52) (84.237.107.243)

И победили потому, что за них пошло больше народу. Тот же гетман насильно загонял в свою армию, как и Колчак и все от них разбежались. Если бы от красных так разбежались то большевики проиграли бы еще осенью 1918 года. Не надо все судить по фильму "Штрафбат"

Кузьмич прав.Народ все решает. - Раис18.10.2010 (17:26) (91.185.232.193)

Чипультипек18.10.2010 (22:49) (213.129.59.26)

У красных тож полно мобилизованных было. Хотя справедливости надо отметить, на конец 1920 г. из 5, 5 млн. армии, 17% было добровольцами. А это где-то мильон. Сколько там у белых то добровольцев было? Ась?

В Добровольческой армии было 12000 офицеров добровольцев.Остальные мобилизованные. - Раис18.10.2010 (23:14) (91.185.232.193)

Казаки даже не хотели быть добровольцами у беляков.

ВОВ - Сын генерала Дугласа19.10.2010 (11:24) (91.185.232.46)

В 1941 г.без суда и следствия были расстреляны дважды герой СССР Яков Смушкевич и его ближайшие соратники,все блистательные боевые летчики.Ох как они могли пригодится своему народу против немцев!

Насчет Смушкевича, Рычагова и прочих. - Сват_19.10.2010 (11:50) (94.245.178.221)

Прекрасные летчики оказались никудышными организаторами.
Плачевное состояние ВВС РККА было выявлено в первый же период войны.
Мы уступали немцам во всем кроме личной выучки и храбрости летчиков.
Но если в конструктивных слабостях самолетов авиационные генералы виноваты не были, хотя и здесь косвенная вина есть. То в организационный недочетах их вина прямая.
Это отсутствие радиосвязи, неправильная тактика, неправильное обучение бою, плохое маневрирование авиацией по фронту, отсутствие взаимоодействия с наземными войсками.
Все это с большой кровью исправлялось уже по ходу войны.
Так что свою пулю заслужили.

Еще царские офицеры (звание приведено на момент ухода из старой армии): - atgm19.10.2010 (14:54) (213.129.39.189)

Василевский А.М. - штабс-капитан
Карбышев Д.М. - подполковник
Говоров Л.А. - поручик (у Колчака - штабс-капитан)
Толбухин Ф.И. - прапорщик
Чапаев В.И. - прапорщик
Меркулов В.Н. - прапорщик (по другим данным - подпоручик)
Баграмян И.Х. - прапорщик (в армянской армии имел звание поручика или штабс-капитана)
Токарев Ф.В. - есаул (или подъесаул?)
Благонравов А.А. - подпоручик
Филатов Н.М. - генерал-лейтенант
Федоров В.Г. - генерал-майор
Пуркаев А.А. - прапорщик
---
И т.д. и т.п.

Следует отметить, - Бегемотец19.10.2010 (15:48) (88.82.169.63)

Что прапорщик - это было офицерское звание, которое давалось призваным из запаса, некадровым офицерам.

Atgm 19.10.2010 (16:12) (213.129.39.189)

Большинство прапорщиков из этого списка - унтер-офицеры, получившие звание после краткосрочных курсов.

Чапай был подпрапорщиком - чипультипек20.10.2010 (17:55) (213.129.59.26)

По нашему старшиной. Офицерством тут и не пахнет. Забыли еще Собенникова - поручик-гвардеец при царе и командующий Северо-Западным фронтом летом 1941 у Сталина.

Мартусевич - Титикака27.10.2010 (03:26) (95.73.72.222)

Был один генерал- ещё царский генерал-майор- на службе у большевиков,- Антон Антонович Мартусевич, литовец по происхождению. Он был мобилизован красными весной 1919 года, в Риге, и стал командиром 1й дивизии латышских стрелков, которая входила в состав Армии Советской Латвии, захватившей тогда большую часть Лифляндии и Курляндии. Весной 1919 года немцы и эстонцы выдавили латышских стрелков с территории Латвии и летом 1919 года дивизия Латышских стрелков, в которую была сведена армия, под руководстом Мартусевича, держала оборону в восточной части Латвии. В сентябре 1919 года Латышских стрелков, во главе с Мартусевичем перебросили в район Карачева, западнее Орла, на фронт борьбы с Деникиным.Под Карачевом формируется ударная группа в составе Латышской и Эстонской стрелковых дивизий и червонных казаков Примакова для концентрического удара во фланг (по плану Троцкого?) наступающих на Орёл отборных частей Деникина. Командующим ударной группой был назначен Мартусевич. Наступление корпуса Кутепова на Орёл и движение ударной группы красных во фланг наступающих на Орёл белых началось почти одновременно - 11 октября. Тринадцатого октября белые заняли Орёл, а четырнадцатого, во время парада, узнают о появлении у них в тылу, под Кромами, частей Красной Армии.
С 15 по 20 октября белые возвращаются из Орла на юг и вступают(по частям) в кровопролитнейшие бои с ударной группой красных. Двадцатого декабря эстонская дивизия красных захватывает Орёл. Наступление Деникина на Москву сорвано.

20 октября командарм Уборевич отстраняет Мартусевича от командования ударной группой и дивизией якобы за медлительность и своеволие. Это несправедливо было, действия Мартусевича были всегда адекватны ситуации и способствовали разгрому Деникина под Орлом.

После захвата Орла белые пленили служившего большевикам (комдив в 14й армии), царского генерал –майора Станкевича, сослуживца Деникина в первую мировую. Станкевич был повешен в присутствии дочери. Впоследствии большевики захоронили прах Станкевича на Красной площади. Был пленён и казнён белыми ещё один царский генерал –Сапожников.

Так и не нашел кроме Брусилова генералов, перешедших к красным - mosq27.10.2010 (05:06) (46.48.169.60)

И хоть чего-нибудь добившихся.
Комфронты - все полковники-подколковники
Командармы, комдивы еще ниже званием.

Гугл вам в помощь - Кузьмич...27.10.2010 (09:19) (84.237.107.243)

Сын мой - сказала Бог:-)

2 mosq - Acapulco02.11.2010 (16:25) (94.245.131.71)

Посмотри по ссылке:
http://bur-13.2x2forumy.ru/forum-f21/tema-t88.htm
там больше сотни фамилий царских генералов, служивших в РККА.

А вот в ВОВ походу никто из царских генералов не участвовал непосредственно. видимо по возрасту. например царский контр-адмирал Немитц в годы войны преподавал в военной академии.
но маршал Шапошников (при царе полковник) внес несомненный вклад в победу Красной Армии под Москвой в конце 1941 г. будучи начальником Генштаба РККА.
Цитата:
Пользовался большим уважением Сталина. Борис Михайлович (наряду с Рокоссовским) был одним из немногих, к кому тот обращался по имени и отчеству, а не «товарищ Шапошников», как к остальным руководителям страны и армии.

Единственному человеку (кроме себя) Сталин разрешал курить у себя в кабинете. им был Шапошников.

В стан красных перешел и наш Скрябин - 99902.11.2010 (14:14) (85.26.241.187)

Первый и единственный царский офицер из якутов,военный хирург,поручик.Его хвалил в своих воспоминаниях Строд как в 1923 г доктор Скрябин оперировал раненых красных в осажденном Сасыл-Сысы.Целых 8 лет занимавшийся полевой хирургией в боевых условиях с 1915-1923 гг.Видимо от него возможно,что-то взял для своего образа в Кочегаре его земляк-односельчанин артист Скрябин.Но правда это другое время.Тот тоже офицер и зовут как кочегара Иван Скрябин,долгое время жил на западе России,был контужен в Брусиловском прорыве 1916 г в Карпатах,разведен имел дочь от русской.Правда вырос до первого наркома здравоохранения ЯАССР.Как умер точно не известно, но есть сведения что покончил жизнь самоубийством боясь расправы от чекистов, как сын богача и как бывший царский офицер.

2.