Глава первая
Плавающий риф
1866 год ознаменовался удивительным происшествием, которое, вероятно, еще многим памятно. Не говоря уже о том, что слухи, ходившие в связи с необъяснимым явлением, о котором идет речь, волновали жителей приморских городов и континентов, они еще сеяли тревогу и среди моряков. Купцы, судовладельцы, капитаны судов, шкиперы как в Европе, так и в Америке, моряки военного флота всех стран, даже правительства различных государств Старого и Нового Света были озабочены событием, не поддающимся объяснению.
Дело в том, что с некоторого времени многие корабли стали встречать в море какой-то длинный, фосфоресцирующий, веретенообразный предмет, далеко превосходивший кита как размерами, так и быстротой передвижения.
Записи, сделанные в бортовых журналах разных судов, удивительно схожи в описании внешнего вида загадочного существа или предмета, неслыханной скорости и силы его движений, а также особенностей его поведения. Если это было китообразное, то, судя по описаниям, оно превосходило величиной всех доныне известных в науке представителей этого отряда. Ни Кювье, ни Ласепед, ни Дюмериль, ни Катрфаж не поверили бы в существование такого феномена, не увидев его собственными глазами, вернее, глазами ученых.
Оставляя без внимания чересчур осторожные оценки, по которым в пресловутом существе было не более двухсот футов длины, отвергая явные преувеличения, по которым оно рисовалось каким-то гигантом – в ширину одна миля, в длину три мили! – все же надо было допустить, придерживаясь золотой середины, что диковинный зверь, если только он существует, в значительной степени превосходит размеры, установленные современными зоологами.
По свойственной человеку склонности верить во всякие чудеса легко понять, как взволновало умы это необычное явление. Некоторые пытались было отнести всю эту историю в область пустых слухов, но напрасно! Животное все же существовало; этот факт не подлежал ни малейшему сомнению.
Двадцатого июля 1866 года судно «Гавернор-Хигинсон» пароходной компании «Калькутта энд Бернах» встретило огромную плавучую массу в пяти милях от восточных берегов Австралии. Капитан Бэкер поначалу решил, что он обнаружил не занесенный на карты риф; он принялся было устанавливать его координаты, но тут из недр этой темной массы вдруг вырвалось два водяных столба и со свистом взлетели в воздух футов на полтораста. Что за причина? Подводный риф, подверженный извержениям гейзеров? Или же просто-напросто какое-нибудь морское млекопитающее, которое выбрасывало из ноздрей вместе с воздухом фонтаны воды?
Двадцать третьего июля того же года подобное явление наблюдалось в водах Тихого океана с парохода «Кристобал-Колон», принадлежащего Тихоокеанской Вест-Индской пароходной компании. Слыханное ли дело, чтобы какое-либо китообразное способно было передвигаться с такой сверхъестественной скоростью? В течение трех дней два парохода – «Гавернор-Хигинсон» и «Кристобал-Колон» – встретили его в двух точках земного шара, отстоящих одна от другой более чем на семьсот морских лье!1
Морское лье равно 5555 метрам.
Пятнадцать дней спустя в двух тысячах лье от вышеупомянутого места пароходы «Гельвеция», Национальной пароходной компании, и «Шанон», пароходной компании «Рояль-Мэйл», шедшие контргалсом, встретившись в Атлантическом океане на пути между Америкой и Европой, обнаружили морское чудище под 42°15 северной широты и 60°35 долготы, к западу от Гринвичского меридиана.
При совместном наблюдении установили на глаз, что в длину млекопитающее по меньшей мере достигает трехсот пятидесяти английских футов.2
Английский фут равен 30,4 сантиметра.
Они исходили из того расчета, что «Шанон» и «Гельвеция» были меньше животного, хотя оба имели по сто метров от форштевня до ахтерштевня. Самые громадные киты, что водятся в районе Алеутских островов, и те не превышали пятидесяти шести метров в длину, – если вообще достигали подобных размеров!
Эти донесения, поступившие одно вслед за другим, новые сообщения с борта трансатлантического парохода «Пэрер», столкновение чудовища с судном «Этна», акт, составленный офицерами французского фрегата «Нормандия», и обстоятельный отчет, поступивший от коммодора Фитц-Джеймса с борта «Лорд-Кляйда», – все это серьезно встревожило общественное мнение. В странах, легкомысленно настроенных, феномен служил неисчерпаемой темой шуток, но в странах положительных и практических, как Англия, Америка, Германия, им живо заинтересовались.
Во всех столицах морское чудовище вошло в моду: о нем пелись песенки в кафе, над ним издевались в газетах, его выводили на подмостках театров. Для газетных уток открылась оказия нести яйца всех цветов. Журналы принялись извлекать на свет всяких фантастических гигантов, начиная от белого кита, страшного «Моби Дика» арктических стран, до чудовищных осьминогов, которые в состоянии своими щупальцами опутать судно в пятьсот тонн водоизмещением и увлечь его в пучины океана. Извлекли из-под спуда старинные рукописи, труды Аристотеля и Плиния, допускавших существование морских чудовищ, норвежские рассказы епископа Понтопидана, сообщения Поля Геггеда и, наконец, донесения Харингтона, добропорядочность которого не подлежит сомнению, утверждавшего, что в 1857 году, находясь на борту «Кастиллана», он собственными глазами видел чудовищного морского змея, до того времени посещавшего только воды блаженной памяти «Конститюсьонель».
В ученых обществах и на страницах научных журналов поднялась нескончаемая полемическая возня между верующими и неверующими. Чудовищное животное послужило волнующей темой. Журналисты, поклонники науки, в борьбе со своими противниками, выезжавшими на остроумии, пролили в эту памятную эпопею потоки чернил; а некоторые из них даже пролили две-три капли крови, потому что из-за этого морского змея дело буквально доходило до схваток!
Шесть месяцев длилась эта война с переменным успехом. На серьезные научные статьи журналов Бразильского географического института, Берлинской королевской академии наук, Британской ассоциации, Смитсоновского института в Вашингтоне, на дискуссию солидных журналов «Индиан Аршипелаго», «Космоса» аббата Муаньо, «Миттейлугген» Петерманна, на научные заметки солидных французских и иностранных газет бульварная пресса отвечала неистощимыми насмешками. Пародируя изречение Линнея, приведенное кем-то из противников чудовища, журнальные остроумцы утверждали, что «природа не создает глупцов», и заклинали своих современников не оскорблять природу, приписывая ей создание неправдоподобных спрутов, морских змей, разных «Моби Диков», которые существуют-де только в расстроенном воображении моряков! Наконец, популярный сатирический журнал в лице известного писателя, ринувшегося на морское чудо, как новый Ипполит, нанес ему, при всеобщем смехе, последний удар пером юмориста. Остроумие победило науку.
В первые месяцы 1867 года вопрос о новоявленном чуде, казалось, был похоронен, и, по-видимому, ему не предстояло воскреснуть. Но тут новые факты стали известны публике. Дело шло уже не о разрешении интересной научной проблемы, но о серьезной действительной опасности. Вопрос принял новое освещение. Морское чудище превратилось в остров, скалу, риф, но риф блуждающий, неуловимый, загадочный!
Пятого марта 1867 года пароход «Моравиа», принадлежавший Монреальской океанской компании, под 27°30 широты и 72°15 долготы ударился на полном ходу о подводные скалы, не обозначенные ни на каких штурманских картах. Благодаря попутному ветру и машине в четыреста лошадиных сил пароход делал тринадцать узлов. Удар был настолько сильный, что, не обладай корпус судна исключительной прочностью, столкновение кончилось бы гибелью парохода и двухсот тридцати семи человек, считая команду и пассажиров, которых он вез из Канады.
Столкновение произошло около пяти часов утра, на рассвете. Вахтенные офицеры кинулись к корме. Они осмотрели поверхность океана самым тщательнейшим образом. Но ничего подозрительного не заметили, если не считать большой волны, поднятой на водной глади на расстоянии трех кабельтовых. Установив координаты, «Моравиа» продолжала свой путь без явных признаков аварии. На что же наткнулся пароход? На подводный риф или на остов разбитого корабля? Никто этого не знал. Но позже, в доке, при осмотре подводной части судна, оказалось, что часть киля повреждена.
Происшествие, само по себе серьезное, вероятно, было бы вскоре предано забвению, подобно многим другим, если бы три недели спустя оно не повторилось при тех же условиях. И благодаря тому, что пострадавшее судно шло под флагом крупной державы и принадлежало влиятельной пароходной компании, несчастный случай получил широкую огласку.
Имя английского судовладельца Кюнарда известно всякому. Этот ловкий делец открыл в 1840 году регулярное почтовое сообщение между Ливерпулем и Галифаксом, имея три деревянных колесных парохода мощностью в четыреста лошадиных сил и водоизмещением в тысячу сто шестьдесят две тонны.
Восемь лет спустя количество судов пароходной компании увеличилось четырьмя судами мощностью в шестьсот пятьдесят лошадиных сил и водоизмещением в тысячу восемьсот двадцать тонн. А двумя годами позже прибавились еще два судна, превосходившие своих предшественников мощностью и тоннажем. В 1853 году пароходная компания Кюнарда возобновила преимущественное право перевозить спешную почту и постепенно ввела в состав своей флотилии новые суда, как то: «Аравия», «Персия», «Китай», «Шотландия», «Ява», «Россия». Все эти суда отличались быстрым ходом и размерами уступали только «Грейт-Истерну». В 1867 году пароходная компания владела двенадцатью судами, из которых восемь было колесных и четыре винтовых.
Вдаваясь в такие подробности, я хочу яснее показать значение этой компании морского пароходства, которая своей четкостью в работе приобрела мировую известность. Ни одно трансокеанское пароходное предприятие не было руководимо с таким умением; ни одно дело не увенчалось таким успехом. В течение двадцати шести лет суда пароходства Кюнарда две тысячи раз пересекли Атлантический океан, ни разу не отменив рейса, ни разу не опоздав против расписания, ни разу не потеряв ни одного письма, ни одного человека, ни одного судна за время своего плавания! И по сию пору, несмотря на сильную конкуренцию со стороны Франции, пассажиры предпочитают пароходную компанию Кюнарда всем прочим компаниям, как это видно из официальных документов за последние годы. Приняв во внимание все эти обстоятельства, легко понять, какой поднялся шум вокруг аварии, постигшей один из лучших пароходов компании Кюнарда.
Тринадцатого апреля 1867 года «Шотландия» находилась под 15°12 долготы и 45°37 широты. Море было спокойное, дул легкий ветерок. Тысячесильная машина сообщала пароходу скорость в тринадцать и сорок три сотых узла. Колеса парохода равномерно рассекали морские волны. Осадка судна равнялась шести метрам семидесяти сантиметрам, а его водоизмещение – шести тысячам шестистам двадцати четырем кубическим метрам.
В четыре часа семнадцать минут пополудни, в то время как пассажиры завтракали в кают-компании, корпус парохода вздрогнул от легкого удара в кормовую часть, несколько позади колеса левого борта.
По характеру толчка можно было предположить, что удар был нанесен каким-то острым предметом. Притом толчок был настолько слабым, что никто на борту не обратил бы на это внимания, если бы не кочегары, которые, взбежав на палубу, кричали:
– Течь в трюме! Течь в трюме!
В первую минуту пассажиры, естественно, всполошились, но капитан Андерсон успокоил их. Действительно, судну не грозила опасность. Пароход, разделенный на семь отсеков водонепроницаемыми переборками, мог не бояться какой-то легкой пробоины.
Капитан Андерсон тотчас же спустился в трюм. Он установил, что пятый отсек залит водой и, судя по скорости, с которой вода прибывала, пробоина в борту была значительна. К счастью, в этом отсеке не было паровых котлов, иначе вода мгновенно погасила бы топки.
Капитан Андерсон распорядился остановить машины и затем приказал одному из матросов, опустившись в воду, осмотреть пробоину. Через несколько минут было выяснено, что в подводной части парохода имеется пробоина шириной в два метра. Такую пробоину не было возможности заделать, и «Шотландия», с колесами, наполовину погруженными в воду, продолжала свой путь. Авария произошла в трехстах милях от мыса Клэр. Итак, «Шотландия» пришла в Ливерпульский порт и причалила к пристани компании с опозданием на три дня, вызвав тем самым живейшее беспокойство.
Пароход поставили в сухой док, и инженеры компании осмотрели судно. Они не верили своим глазам. В корпусе судна, в двух с половиной метрах ниже ватерлинии, зияла пробоина в виде равнобедренного треугольника. Края пробоины были ровные, их как бы вырезали резцом. Очевидно, орудие, пробившее корпус судна, обладало замечательной закалкой. Притом, пробив листовое железо толщиной в четыре сантиметра, оно само собой высвободилось из пробоины! Это обстоятельство было уже совершенно необъяснимо!
С того времени все морские катастрофы от невыясненных причин стали относить на счет животного. Мифическому зверю пришлось отвечать за многие кораблекрушения. А число их, к сожалению, значительно, ибо двести по крайней мере из трех тысяч судов, о гибели которых ежегодно сообщается в «Бюро-Веритас», считаются «пропавшими без вести».
Так или иначе, но по милости «чудовища» сообщение между материками становилось все более и более опасным, и общественное мнение настоятельно требовало, чтобы моря были очищены любой ценой от грозного китообразного.
Глава вторая
«За» и «против»
В то время, когда происходили описываемые события, я возвращался из путешествия по штату Небраска в Северной Америке, предпринятого с целью изучения этого неизведанного края. Французское правительство прикомандировало меня к научной экспедиции как адъюнкт-профессора при Парижском музее естественной истории. Собрав за шесть месяцев странствий по Небраске драгоценнейшие коллекции, я в конце марта прибыл в Нью-Йорк. Я предполагал выехать во Францию в первых числах мая. Итак, досуг, оставшийся до отъезда, я посвятил классификации моих минералогических, ботанических и зоологических богатств. Именно в это время и произошла авария с пароходом «Шотландия».
Я был, разумеется, в курсе событий, беспокоивших общественное мнение, да и могло ли быть иначе? Я читал и перечитывал все американские и европейские газеты, но ясности в вопрос, волновавший всех, они не вносили. Таинственная история подстрекала мое любопытство. В поисках истины я бросался из одной крайности в другую. Что тут крылась тайна, сомневаться не приходилось, а скептикам предоставлялось право «вложить перст в раны» «Шотландии».
Я приехал в Нью-Йорк в самом разгаре споров, поднятых вокруг этого события. Предположения относительно блуждающего острова, неуловимого рифа, выдвинутые лицами малокомпетентными, были окончательно отброшены. И в самом деле, как мог бы передвигаться с такой скоростью пресловутый риф, если бы у него не было мощной машины? Отвергнута была и гипотеза о блуждающем остове потонувшего гигантского корабля, передвигавшегося также с необъяснимой скоростью.
Оставались два возможных решения вопроса, имевшие своих сторонников: одни приписывали все беды животному колоссальной величины, другие предполагали существование подводного судна с необычайно мощным двигателем.
Последнее предположение, наиболее правдоподобное, отпало в результате расследования, произведенного в обоих полушариях. Трудно было предположить, чтобы частное лицо владело подобным судном. Где и когда было оно построено? И как строительство такого гиганта могло сохраниться в тайне?
Только государство в состоянии было создать механизм, обладающий столь разрушительной силой. В нашу эпоху, когда человеческий ум изощряется в изобретении смертоносных орудий, легко допустить, что какое-нибудь государство втайне от остальных соорудило и испытывало эту грозную машину. После ружей Шасепо – торпеды, после торпед – подводные тараны, потом – затишье. По крайней мере я на это надеюсь.
Но предположение относительно военного подводного корабля рухнуло ввиду поступивших от всех правительств заявлений об их непричастности к этому делу. В искренности правительственных заявлений нельзя было усомниться, поскольку опасность угрожала международным трансокеанским сообщениям. И помимо того, как могло ускользнуть от общественного внимания сооружение гигантского подводного судна? Сохранить тайну в подобных условиях чрезвычайно трудно частному лицу и совершенно немыслимо отдельному государству, за каждым действием которого ревниво следят могущественные державы-соперницы.
Итак, после того как были наведены справки в Англии, Франции, России, Пруссии, Испании, Италии, Америке и даже в Турции, гипотеза насчет подводного монитора решительно отпала.
Опять на поверхность вод, несмотря на насмешки бульварной прессы, всплыло пресловутое чудовище, и возбужденное воображение рисовало самые нелепые картины из области ихтиологической фантастики.
По приезде моем в Нью-Йорк многие лица оказывали честь консультироваться со мной по этому волнующему вопросу. Еще в бытность мою во Франции я выпустил в свет книгу в двух томах in-quarto,3
В четверть бумажного листа (лат.
).
Озаглавленную «Тайны морских глубин». Эта книга, встретившая хороший прием в научном мире, создала мне славу специалиста в сравнительно мало изученной отрасли естественной истории. Меня просили высказать свое мнение по этому вопросу. Но, поскольку в моем распоряжении не было никакого фактического материала, я уклонялся, ссылаясь на свою полную неосведомленность. Однако, прижатый к стене, я вынужден был вынести свое суждение. И «уважаемый Пьер Аронакс, профессор Парижского музея», к которому обратились репортеры «Нью-Йорк геральд» с просьбой «сформулировать свое суждение», наконец сдался.
Я заговорил, потому что молчание становилось уже неприличным. Я рассмотрел вопрос со всех сторон, с политической и научной. Привожу выдержку из статьи, появившейся 30 апреля в газете.
«Итак, – писал я, – взвесив одну за другой все выдвинутые гипотезы и не имея иных более солидных предположений, приходится допустить существование морского животного, обладающего огромной силой.
Глубинные слои океана почти не исследованы. Никакой зонд еще не достигал до них. Что творится в неведомых безднах? Какие существа живут и могут жить в двенадцати или пятнадцати милях под уровнем вод? Что за организм у этих животных? Любое предположение было бы гадательным.
Решение стоящей перед нами задачи может быть двояким.
Или нам известны все виды существ, населяющих нашу планету, или они не все нам известны.
Если нам известны не все виды живых существ, если в области ихтиологии природа хранит от нас тайны, нет никаких оснований не допускать существования рыб или китообразных неизвестных нам видов или даже родов, особых «глубоководных» организмов, приспособленных жить в глубинных водных слоях и только лишь в силу каких-то физических законов или, если угодно, причуд природы всплывающих порой на поверхность океана.
Если же, напротив, нам известны все виды живых существ, то нужно искать животное, о котором идет речь, среди уже классифицированных морских животных, и в этом случае я готов допустить существование гигантского нарвала .
Обыкновенный нарвал, или единорог, часто достигает шестидесяти футов в длину. Упятерите, удесятерите его размеры, наделите животное силой, пропорциональной его величине, соответственно увеличьте его бивень, и вы получите представление о чудовище! Животное приобретает размеры, указанные офицерами «Шанона», бивень, способный нанести пробоину пароходу «Шотландия», и силу, достаточную, чтобы протаранить корпус океанского парохода.
В самом деле, нарвал вооружен подобием костяной шпаги, алебардой, по выражению некоторых натуралистов. Это огромный рог, обладающий твердостью стали. Следы от ранений не однажды находили на теле китов, которых нарвал всегда атакует с успехом. Случалось, что осколки бивня нарвала извлекали из деревянных корпусов судов, которые они пробивают насквозь, как бурав просверливает бочонок. Музей парижского медицинского факультета располагает бивнем длиной в два метра двадцать пять сантиметров, который у основания достигает в окружности сорока восьми сантиметров.
Так вот! Представим себе бивень в десять раз больше, животное в десять раз сильнее, вообразим, что оно движется со скоростью двадцати миль в час, помножим массу животного на скорость, и вы поймете возможную причину катастрофы.
Итак, в ожидании более полных сведений я склоняюсь к мнению, что мы имеем дело с морским единорогом гигантских размеров, вооруженным уже не алебардой, а настоящим тараном, как броненосные фрегаты и другие военные суда, столь же массивные, как они, и наделенные такой же двигательной силой.
Так объясняю я это необъяснимое явление при условии, что такое явление имело место в действительности, а не было плодом расстроенного воображения, – что тоже возможно».
Последние слова были с моей стороны уловкой: я хотел сохранить свое достоинство ученого и не дать повода для насмешек американцев, которые мастера подшутить. Я оставил себе путь для отступления. В сущности же я был убежден в существовании «чудовища».
Статья моя вызвала горячие споры и получила широкую известность. У меня даже появились единомышленники. Предложенное в ней решение задачи давало, впрочем, полную свободу воображению. Человеческий ум склонен создавать величественные образы гигантов. И море – именно та область, та единственная стихия, где эти гиганты, перед которыми земные животные, слоны и носороги, просто пигмеи, могут рождаться и существовать. Водная среда выращивает самые крупные виды млекопитающих, и, может быть, в ней живут исполинские моллюски, наводящие ужас ракообразные, омары в сто метров длиной, крабы весом в двести тонн! Как знать? Некогда земные животные, современники геологических эпох, четвероногие, четверорукие, пресмыкающиеся, птицы были созданы по гигантским образцам. Они были отлиты в колоссальные формы, затем время сократило их в размере. Почему не допустить, что море в своих неизведанных глубинах сохранило величественные образчики жизни отдаленнейших эпох, – оно, которое не подвержено никаким изменениям, меж тем как земная кора непрестанно эти изменения претерпевает? Почему бы морю не сохранить в своем лоне последние виды титанических существ, годы которых равны векам, а века – тысячелетиям?
Понять особенности произведения помогает его краткое содержание. «20 тысяч лье под водой» - это один из наиболее известных романов знаменитого французского писателя-фантаста Ж. Верна. Автор прославился тем, что в своих сочинениях умело сочетал жанр научной фантастики с захватывающим экшеном. В его книгах авантюрно-приключенческий сюжет органично сопутствует динамичной истории, участниками которой становятся незаурядные личности. Они силой своего духа, волей и настойчивостью преодолевают тяжелые препятствия и в конце концов добиваются того, чего хотят.
Настоящим мастером увлекательного сюжета стал Жюль Верн. «20 тысяч лье под водой» - роман, которому может позавидовать любой современный блокбастер. Ведь в нем есть все: захватывающая история, которая не отпускает читателя до конца повествования, интересные герои, колоритный фон.
Книга начинается с того, что в открытое море послано судно с целью узнать происхождение таинственного существа, которое топит корабли. На борту находятся ученый, профессор Аронакс, его секретарь Консель и гарпунер Нед Ленд. В ходе путешествия судно сталкивается с этим таинственным животным. В результате толчка трое героев оказались в открытом океане, но они спасаются на поверхности загадочного объекта, который оказался не чудовищем, а подводной лодкой. Ее капитан оставил друзей у себя на борту в качестве пленников, так как не хотел, чтобы тайна его изобретения стала известная кому-либо еще.
Сам он укрылся от людского общества и навсегда полюбил океан, о котором говорил: «Море - это вечное движение, и любовь, и жизнь». Он всецело посвятил себя изучению подводных глубин. И в этом отношении быстро нашел общий язык с профессором. Роман «20 тысяч лье под водой», главные герои которого получили возможность совершить удивительное кругосветное путешествие, посвящен описанию подводного мира, а также приключениям его экипажа.
Капитан Немо
Разобраться школьникам в книгах Ж. Верна поможет их краткое содержание. «20 тысяч лье под водой» - это произведение, которое является лучшим образцом в жанре научной фантастики. Повествование ведется от имени профессора Аронакса. Вместе со своими тремя друзьями волей случая он оказался на борту подводной лодки.
Однако главным действующим лицом является ее хозяин, капитан Немо. Эта личность во всех отношениях таинственная. Его происхождение автор открыл только в заключительной части трилогии («Таинственный остров»). Однако и без того этот человек вызывает интерес у читателей глубиной своих познаний, незаурядным умом и свободолюбием.
Так, мы узнаем, что он помогает угнетенным народам бороться за независимость. И недаром в его уста Верн вложил следующую фразу, проникнутую гуманистическим пафосом: «Нужны новые люди, а не новые континенты!» Вместе с тем капитан жесток в своем гневе. Мстя за смерть близких и товарищей, он топит английские корабли, наводя ужас на многие морские державы.
Профессор Аронакс
Поклонников произведений Ж. Верна может заинтересовать их краткое содержание. «20 тысяч лье под водой» - это удивительная история о том, как рассказчик вместе со своим помощником Конселем и гарпунером Лендом попал на подводную лодку «Наутилус».
Оказавшись в положении почетных пленников ее капитана, они тем не менее получили возможность совершить захватывающее кругосветное путешествие под океаном и стать свидетелями незабываемых событий. Именно благодаря профессору читатель знакомится с подводной фауной, а также переживает вместе с ним приключения: прогулку по Атлантиде, морскую охоту, проникновение в жерло вулкана и многие другие.
Получить представление о действующих лицах рассматриваемого произведения поможет его краткое содержание. "20 тысяч лье под водой" - роман, герои которого отличаются тщательно прописанными характерами. Личность профессора вызывает глубокую симпатию: он умен, образован, сговорчив. В его уста автор влагает фразу, полную глубокого гуманистического смысла: «Каждый человек только потому, что он человек, достоин того, чтобы о нем подумать».
Консель
Понять особенности характеров героев произведения помогает краткое содержание. «20 тысяч лье под водой» - это книга, действующие лица которой по своей оригинальности не уступают сюжету. Особенно колоритным получился помощник профессора Консель. Это невозмутимый и флегматичный молодой человек, который всецело предан своему хозяину и науке.
Так, во время кораблекрушения он спрыгнул вслед за ним в море, рискуя своей жизнью. Во время путешествия «Наутилуса» он не раз помогал товарищам своими советами. Этот персонаж также несет комедийную нагрузку, так как в течение повествования постоянно щеголяет учеными терминами. Кроме того, его хладнокровие и невозмутимость даже в самые критические минуты не раз вызовут у читателя улыбку.
Нед Ленд
Одним из самых известных писателей-фантастов по праву считается Жюль Верн. «20 тысяч лье под водой» - лучший образец научной фантастики. Кроме того, писатель подарил читателю интересных героев, за которых действительно хочется переживать и им сочувствовать.
Нед Ленд - гарпунер, который также упал в море во время кораблекрушения. Это очень простой, практичный, открытый человек, который Его замечания по поводу происходящих с ним приключений не раз вызовут у читателя улыбку: «Я не сожалею, что мне довелось совершить подводное путешествие. Я буду вспоминать о нём с удовольствием, но для этого надо, чтобы оно кончилось». Вместе с тем это очень предприимчивый и энергичный мужчина. Так, именно он организовал и устроил побег с «Наутилуса».
Место в творчестве автора
«20 тысяч лье под водой» - роман, который является частью приключенческой серии, написанной Верном. Это выдающееся произведение, в котором творческие принципы писателя нашли наиболее полное отражение. Пожалуй, именно в этой книге ему удалось в наиболее увлекательной форме погрузить своего читателя в мир науки и техники. Произведение «20 тысяч лье под водой», цитаты которого доказывают гуманистический пафос автора, и в наши дни пользуется любовью читателей.
Жюль Верн - чрезвычайно популярный французский писатель, основатель научной фантастики вместе с Гербертом Джорджем Уэллсом. Произведения Верна, написанные как для подростков, так и для взрослых, запечатлели предприимчивый дух 19 века, его очарование, научный прогресс и изобретения. Его романы большей своей частью были написаны в форме путевых заметок, уносящих читателей на Луну в «С Земли на Луну» или в совсем другом направлении - в «Путешествии к центру Земли». Многие идеи Верна оказались пророческими. Среди самых известных его книг - приключенческий роман «Вокруг света за 80 дней» (1873).
«Ах - какое путешествие - какое замечательное и необычное путешествие! Мы вошли в Землю через один вулкан, а вышли - через другой. И этот другой находился более чем двенадцать тысяч лиг от Снеффельса, от этой тоскливой страны Исландии… Мы покинули район вечных снегов и оставили позади серый туман ледяных просторов, чтобы вернуться к лазурному небу Сицилии!» (из «Путешествия к центру Земли», 1864)
Жюль Верн родился и вырос в Нанте.
Его отец был преуспевающим адвокатом. Чтобы продолжить семейную традицию, Верн переехал в Париж, где изучал юриспруденцию. Его дядя представил его в литературных кругах, и он начал публиковать пьесы под влиянием таких писателей, как Виктор Гюго и Александр Дюма (сын), кого Верн знал лично. Несмотря на то, что большую часть времени Верн посвящал написанию книг, он получил диплом адвоката. В это время Верн страдал от проблем с пищеварением, которые периодически беспокоили его в течение всей его жизни.
В 1854 году Шарль Бодлер перевел работы Эдгара По на французский. Верн стал одним из самых преданных почитателей американского писателя и написал свое «Путешествие на воздушном шаре» (1851) под влиянием По. Позже Жюль Верн напишет продолжение незаконченного романа По «Рассказ Гордона Пима», названный им «Сфинкс ледяных равнин» (1897). Когда его карьера как писателя замедлилась, Верн вновь обратился к маклерству, делу, которым он занимался до публикации повести «Пять недель на воздушном шаре» (1863), которая вошла в серию «Необыкновенные путешествия». В 1862 году Верн познакомился с Пьером Жюлем Этцелем, издателем и писателем для детей, который опубликовал «Необыкновенные путешествия» Верна. Они сотрудничали до конца творческого пути Жюля Верна. Этцель также работал с Бальзаком и Жорж Санд. Он внимательно читал рукописи Верна и не стеснялся предлагать исправления. Ранняя работа Верна, «Париж двадцатого века» не понравилась издателю, и она так и не появилась в печати до 1997 года на английском языке.
Романы Верна вскоре завоевали невероятную популярность в мире. Без образования ученого и опыта путешественника Верн провел большую часть своего времени в исследованиях для своих произведений. В отличие от фэнтези литературы, например «Алисы в стране чудес» (1865) Льюиса Кэрролла, Верн старался быть реалистичным и придерживаться фактов в деталях. Когда Уэллс в «Первом человеке на Луне» изобрел «каворит», субстанцию, неподвластную гравитации, Верн был недоволен: «Я отправил своих героев на Луну с порохом, такое может случиться на самом деле. А где мистер Уэллс найдет свой «каворит»? Пусть покажет мне его!» Однако, когда логика романа противоречила современным научным знаниям, Верн не придерживался фактов. «Вокруг света за 80 дней» - роман о реалистичном и отважном путешествии Филеаса Фогга - основан на реальном путешествии американца Джорджа Френсиса Трейна (1829-1904). «Путешествие к центру Земли» уязвимо для критики с точки зрения геологии. Повесть рассказывает об экспедиции, которая проникает в самое сердце Земли. В «Гекторе Сервадаке» (1877) Гектор и его слуга облетают на комете всю Солнечную систему.
В «Двадцать тысяч лье под водой», Верн описал одного из праотцов современных супергероев, мизантропического капитана Немо и его удивительную подводную лодку Наутилус, названную в честь паровой субмарины Роберта Фултона. «Таинственный остров» - роман о подвигах людей, оказавшихся на необитаемом острове. В этих произведениях, по которым не раз снимали фильмы, Верн соединил науку и изобретения с приключениями, обращенными к прошлому. Что-то из его произведений стало реальностью: его космический корабль предшествовал изобретению настоящей ракеты веком позже. Первая электрическая подводная лодка, построенная в 1886 г. двумя англичанами, была названа Наутилусом в честь верновского судна. Первая ядерная субмарина, спущенная на воду в 1955, была также названа Наутилусом.
Диснеевский фильм «20000 лье под водой» (1954) (режиссер Ричард Флейшер), выиграл Оскар за спецэффекты, включающие в себя механического гигантского кальмара, управляемого Бобом Мэттли. Интерьеры Наутилуса были воссозданы по книге Жюля Верна. Джеймс Мэйсон играл капитана Немо, а Кирк Дуглас - Неда Лэнда, здоровенного моряка. Фильм Майка Тодда «Вокруг света за 80 дней» (1957) завоевал награду Академии за Лучшую Картину, но не смог получить ни одной награды за 44 второстепенных роли. В фильме снимались 8552 животных, а среди них овцы со Скалистых гор, быки и ослы. На экране также появлялись 4 страуса.
В первый период своей карьеры Верн выражал оптимизм по поводу центральной роли Европы в социальном и техническом развитии мира. Что касается изобретений в области техники, воображение Верна часто противоречило фактам. В «С Земли на Луну» гигантская пушка выстреливает главным героем на орбиту. Любой современный ученый сказал бы ему сейчас, что герой был бы убит начальным ускорением. Однако идея космической пушки впервые возникла в печати в 18 веке. А до этого Сирано де Бержерак написал «Путешествия на Солнце и Луну» (1655) и описал в одном из рассказов ракету для космических путешествий.
«Сложно сказать, всерьез ли принял Верн идею той громадной пушки, потому что многое в рассказе написано довольно шутливым языком… Возможно он верил, что если такая пушка будет построена, она могла подходить для того, чтобы посылать снаряды на Луну. Но вряд ли он действительно думал, что кто-то из пассажиров мог бы выжить после этого» (Артур Кларк, 1999).
Основная часть произведений Верна была написана к 1880 г. В поздних романах Верна виден пессимизм по поводу будущего человеческой цивилизации. В своей повести «Вечный Адам» будущие открытия 20 века были ниспровергнуты геологическими катаклизмами. В «Робуре-завоевателе» (1886) Верн предсказал рождение судна тяжелее, чем воздух, а в продолжении романа, «Властелин мира» (1904), изобретатель Робур страдает от мании величия и играет в кошки-мышки с властями.
Жизнь Верна после 1860 года была не насыщенной событиями и буржуазной. Он путешествовал с братом Полом в США в 1867, посетил водопад Ниагара. Во время поездки на корабле по Средиземноморью его приветствовали в Гибралтаре, Северной Африке, а в Риме Папа Лев XII благословил его и его книги. В 1871 г. он поселился в Амьене и был выбран советником в 1888 г. В 1886 на Верна было совершено покушение. Его племянник-параноик, Гастон, выстрелил ему в ногу, и писатель был обездвижен до конца жизни. Гастон так и не вылечился от своего заболевания.
В возрасте 28 лет Верн женился на Онорине де Виане, молодой вдове с двумя детьми. Он жил с семьей в большом загородном доме и иногда плавал на яхте. К ужасу своей семьи, он начал восхищаться князем Петром Кропоткиным (1842-1921), который посвятил себя революционной деятельности, и чья личность, возможно, повлияла на благородного анархиста из «Кораблекрушения «Джонатана»(1909). Интерес Верна к социалистическим теориям уже был заметен в «Матиасе Шандоре» (1885).
На протяжении более 40 лет Верн публиковал как минимум одну книгу в год. Несмотря на то, что Верн писал об экзотических местах, он путешествовал относительно немного - единственный его полет на аэростате длился 24 минуты. В письме Этцелю он сознается: «Кажется, я схожу с ума. Я затерялся среди невероятных приключений моих героев. Сожалею я только об одном: я не могу сопровождать их pedibus cum jambis». Произведения Верна включают в себя 65 романов, около 20 рассказов и эссе, 30 пьес, несколько географических трудов, а также оперные либретто.
Верн умер в Амьене 24 марта 1905 г. Труды Верна вдохновили множество режиссеров: от Жоржа Мелье («С Земли на Луну», 1902) и Уолта Диснея («20000 лье под водой», 1954) до Генри Левина («Путешествие к центру Земли», 1959) и Ирвину Алену («Пять недель на воздушном шаре», 1962). Итальянский художник Джорджио де Чироко также был заинтересован произведениями Верна и написал по ним этюд «По метафизическому искусству»: «Но кто лучше него смог бы уловить метафизическую стихию такого города, как Лондон, с его зданиями, улицами, клубами, площадями и открытыми пространствами; туманность воскресного лондонского полудня, меланхолию человека, ходячего фантома, каким представляется нам Филеас Фогг в «Вокруг света за 80 дней»? Произведение Жюля Верна наполнено этими радостными и утешительными моментами; я до сих пор помню описание отправления парохода из Ливерпуля в его романе «Плавучий остров».
27 сентября 2015 года на набережной Федоровского в Нижнем Новгороде открыт первый в России памятник писателю.
Рецензия Екатерины Петроченко на книгу Жюля Верна «Двадцать тысяч лье под водой» в рамках конкурса «Моя любимая книга» литературного портала «Букля». .
Жюль Верн, замечательный писатель, изобретатель научно-фантастического романа – один из самых читаемых французских авторов в мире.
Хоть Жюль Верн в первую очередь ученый, а не писатель, но благодаря своему легкому стилю написания ему удалось передать всю красоту подводного царства, а не сделать из повествования скучный урок биологии.
Это удивительное путешествие, на которое ты соглашаешься, как только берешь данную книгу. Читателя ждет приключение длиною в двадцать тысяч лье (90 000 км), удивительные события, случившиеся однажды с тремя неразлучными друзьями, каковыми они стали после пережитого. Приглашенные по отдельности, они отправляются в экспедицию, которая была снаряжена с целью найти и поймать огромную рыбу: не то нарвала, не то кита, пугающую общественность.
Эта книга является предсказанием: применение подводных лодок в военных действиях, открытие Южного полюса. Все эти события произошли уже после написания романа. В честь подводного судна, фигурирующего в романе, была названа первая атомная подводная лодка.
Автору очень точно удалось передать атмосферу подводного мира его краски, его обитателей – словом, его жизнь! Несмотря на подробнейшие указания по поводу названий пород рыб и других морских животных, их классификацию, книгу совершенно нельзя назвать энциклопедией. Просто язык не поворачивается.
Волнует душу и воображение таинственная история капитана «Наутилуса» — Немо. Его биография, неизвестная никому из живущих на суше, так и остается загадкой до конца даже для героев — пассажиров «Наутилуса». Но как бы он ни был зол на современную (того времени) цивилизацию, как ни сильно чувство обиды и ненависти, он все еще остается человеком, у него есть сердце, которое чувствует – оно не равнодушно к угнетенным мира сего. Это гений океана и морей, очень интересная личность.
Характеры героев очень подобны языку. Они просты и ярко выражены, без серости и двойного дна.
Это очень захватывающая книга, одна из тех, после прочтения которых ты не в состоянии впустить в себя реальность — место занято миром из книги. Ты уже успел привязаться к героям и просто так оставить их уже трудно. Лично я считаю, что надо читать ее уже в сознательном возрасте. Это необходимо для того, чтобы глубже понять психологическую сторону романа.
Книга – это тайна или загадка, а данный экземпляр в особенности. Роман имеет продолжение, к которому также непременно стоит обратиться.
Рецензия написана в рамках конкурса “ ”.
Впервые этот «длинный, фосфоресцирующий, веретенообразный предмет» огромных размеров моряки увидели в 1866 году. Он невероятно быстро двигался и извергал в воздух мощные струю воды. Учёные посчитали предмет огромным морским чудищем, а журналисты и карикатуристы превратили это в популярную шутку.
В 1867 году на «чудище» натолкнулся пароход, а чуть позже оно само напало на почтовое судно, проделав в обшитом листовым железом дне корабля треугольное отверстие. Плавать по морям стало опасно. Когда крупнейшие страны мира заявили, что не создавали подводного аппарата, учёные окончательно уверились, что предмет является огромным китообразным животным. Профессор Парижского музея, естествоиспытатель Пьер Арона́кс предположил, что это - необычайно крупный нарвал, который поднялся из океанской бездны и атаковал корабль своим острым рогом.
Монстра следовало уничтожить. Для этого был снаряжён быстроходный фрегат «Авраам Линкольн». Вместе с сорокалетним Арона́ксом и его верным, флегматичным слугой Консе́лем тридцати лет от роду, в экспедицию попал лучший канадский китобой Нед Ленд, высокий, крепкий человек с волевым и взрывоопасным характером. Судно под командованием капитана Фарагута, оснащённое по последнему слову техники, направилось в Тихий океан, где «нарвала» видели в последний раз.
По дороге профессор и китобой подружились. Упрямец Нед, единственный из всей команды, не верил в существование «гигантского нарвала», считая все истории о нём газетными «утками». Тому, кто первым заметит чудище, капитан обещал 2000 долларов. За океаном следили десятки глаз, но «нарвал» всё не появлялся. Три месяца спустя экипаж фрегата потерял последнюю надежду. В полдень 5 ноября капитан повернул «в сторону европейских морей», а поздно вечером зоркий Нед Ленд увидел «нарвала». Капитан пытался догнать монстра весь день 6 ноября, но тот ускользал, приводя Фарагута и Неда в бешенство. Железные ядра специальной пушки отскакивали от шкуры «нарвала». Под вечер фрегат сумел подобраться поближе. Нед метнул свой гарпун, отскочивший от спины монстра с металлическим звоном. «Нарвал» обрушил на палубу мощные струи воды, которые смыли Аронакса в океан.
Придя в себя, профессор обнаружил рядом верного Конселя, который прыгнул за своим хозяином. На спасение рассчитывать не приходилось - гребной винт фрегата был сломан, и судно не могло вернуться. Продержавшись на воде несколько часов и выбившись из сил, Аронакс и Консель услышали чей-то голос и поплыли на звук. Вскоре профессор натолкнулся на какое-то твёрдое тело и потерял сознание. Очнулся он на спине «нарвала» в обществе слуги и Неда Ленда. Китобоя выбросило в воду при столкновении, но он быстро взобрался на спину чудовища, которая оказалась железной.
Вдруг судно тронулось с места. Некоторое время спустя его скорость возросла настолько, что друзья с трудом удерживались на поверхности. Почувствовав, что судно погружается, друзья начали стучать по металлической обшивке. Из люка вышли «восемь дюжих молодцев с закрытыми лицами» и повели их внутрь подводного корабля.
Пленников заперли в помещении, обитом листовым железом. Через некоторое время к ним вошёл высокий, красивый мужчина с гордой осанкой и твёрдым, спокойным взглядом. Он притворился, что не понимает ни одного европейского языка, и вскоре покинул комнату. Друзья провели в своей темнице несколько дней. Всё это время подводная лодка находилась в движении, а Нед Ленд гневался и составлял планы побега.
Их заточение нарушил всё тот же красивый мужчина. Он заговорил с профессором по-французски и назвался капитаном Немо (по латыни - Никто). Капитан намеревался предоставить своим пленникам полную свободу в пределах судна, если те дадут обещание не вмешиваться в его дела. Аронакс понял, «что в прошлом этого человека скрыта страшная тайна». Он порвал все связи с землёй. На это же были обречены и его пленники.
Судно Немо, «Наутилус», было построено по чертежам капитана. Части «Наутилуса», изготовленные в разных странах, были собраны воедино на собственной верфи капитана Немо. Двигалась лодка за счёт электрической энергии, получаемой из огромных натриевых батарей. Всё необходимое для жизни команда судна получала из океана. Даже ткань для одежды изготовлялась из водорослей. На поверхность «Наутилус» поднимался только чтобы определить своё местоположение, обновить запас воздуха и поохотиться в специальной водонепроницаемой шлюпке, которая хранилась под внешним выступом на корпусе судна. Получив с друзей обещание, Немо показал Аронаксу все чудеса «Наутилуса», в том числе вместительную библиотеку и салон-музей с чудесами морских глубин. Капитан отвёл профессору каюту радом со своей и предложил участвовать в своих научных изысканиях. С командой корабля пленники не общались - матросы разговаривали на каком-то искусственном языке и были всецело преданы капитану. Немо же считал команду «Наутилуса» своей семьёй.
Немо собирался совершить кругосветное путешествие по океанам Земли. В последний раз определив своё местоположение, он погрузил судно на 50 метров и вял курс на восток-северо-восток по течению Куро-Сиво (Чёрная Река). В тот день, 8 ноября, друзья впервые увидели чудеса глубин через толстые хрустальные иллюминаторы «Наутилуса», которые были закрыты железными ставнями и открывали на несколько часов в день. 10 Ноября Аронакс начал вести дневник на бумаге из водорослей.
Пять дней спустя профессор и его спутники получили от Немо письменное приглашение на охоту в лесах острова Креспо. Нед Ленд сразу подумал о побеге, но к его разочарованию охота оказалась подводной. Гарпунёр не рискнул надеть резиновый скафандр с медным шлемом, снабжённый баллоном со сжатым воздухом и осветительным аппаратом. Вместе с Немо и молчаливыми членами его команды на охоту отправился Аронакс с верным Конселем, не отстающим от хозяина ни на шаг. Учёный был поражён этой подводной прогулкой по лесу из водорослей. Немо продемонстрировал чудеса меткости, убив из воздушного ружья альбатроса, парящего над водой. Друзья вернулись на «Наутилус», подстрелив морскую выдру и чудом избежав встречи с акулами.
В последующие недели профессор встречался с Немо очень редко. Каждое утро «Наутилус» всплывал для определения координат, а днём капитан открывал ставни на иллюминаторах. 26 Ноября подводная лодка пересекла тропик Рака, миновала Сандвичевы острова и направилась дальше на юго-восток мимо Гавайев и Маркизских островов. Все эти архипелаги Аронакс видел только издали. Пройдя тропик Козерога, «Наутилус» свернул на запад-северо-запад и миновал остров Таити. К этому времени судно прошло 8100 миль.
4 Января «Наутилус» подошёл к Торресову проливу, отделявшему Австралию от Новой Гвинеи. В этом опасном проливе погибло немало кораблей, но Немо решил пройти через него и сел на мель возле острова Гвебороара. Назвав это происшествие «случайной помехой», капитан стал спокойно дожидаться полнолуния 9 января, во время которого начнётся сильный прилив и снимет подводную лодку с мели. Аронакс сомневался, что прилив поможет, Нед же был уверен, что «Наутилусу» больше не придётся бороздить океаны.
Воспользовавшись вынужденной стоянкой, друзья отпросились на берег, где запаслись свежим мясом, по которому так скучал Нед. Их охоту, длившуюся несколько дней, прервала толпа кровожадных туземцев. Друзья вынуждены были скрыться от них на «Наутилусе». Поборов страх, папуасы атаковали подводное судно. Несмотря на спокойствие Немо, друзья собрались воевать с людоедами, но в это время начался прилив, и «Наутилус» восстал со своего кораллового ложа«. Судно направилось в Индийский океан.
Немо постоянно занимался научными исследованиями. Рассказывая об изучении плотности морской воды, капитан обмолвился о Средиземном море. Аронакс сделал вывод, что Немо бывает и в густонаселённых местах. 18 января «Наутилус» долго не погружался - Немо словно ждал кого-то посреди пустынного океана. В подзорную трубу Аронакс заметил на горизонте какой-то корабль, но тут капитан выбил трубу у него из рук и потребовал исполнить своё обещание. Друзьям пришлось подчиниться. Чтобы они не увидели ничего лишнего, в их пищу подмешали снотворное.
Проснувшись, профессор встретился с Немо, и тот попросил его оказать медицинскую помощь раненному из команды «Наутилуса». Матросу проломили череп, и Аронакс ничем не мог ему помочь. Несчастного похоронили на дне океана, где капитан Немо устроил маленькое кладбище для своих близких.
Часть вторая
После этого странного происшествия Аронакс терялся в догадках: кем же был таинственный капитан Немо - учёным, непризнанным гением, или мстителем. Друзья по-прежнему оставались пленниками «Наутилуса», но вольнолюбивый Нед Ленд не терял надежды вырваться из подводной темницы. Аронакс же, напротив, хотел завершить кругосветное путешествие и закончить свой новый научный труд. Консель тоже получал немалое удовольствие, занимаясь своим любимым делом - классификацией обитателей подводного мира.
26 Января «Наутилус» пересёк экватор, а 28 января подошёл к острову Цейлон. Здесь Немо устроил друзьям прогулку по жемчужным отмелям Манарского залива. В этом заливе водилось множество акул, поэтому профессор принял приглашение капитана без энтузиазма, но отказаться, признав тем самым свою трусость, не посмел. К его удивлению, ни Неда, ни Конселя известие об акулах не испугало. Ружей на этот раз друзьям не выделили - Немо вооружил их лишь кинжалами. Прежде всего, капитан отвёл своих спутников в подводный грот и показал огромную раковину, в которой зрела жемчужина величиной с кокос. Немо выращивал эту драгоценность для своего музея.
Выйдя из грота, спутники увидели, как на индуса, ловца жемчуга, напала акула. Немо бросился на неё с ножом. Завязалась борьба. Раненная акула придавила капитана своей тушей и раскрыла пасть, полную страшных зубов. В этот момент Нед Ленд сразил рыбу острогой, которую предусмотрительно захватил с собой, и спас капитану Немо жизнь. Приведя индуса в чувство, капитан отдал ему жемчуг, собранный во время прогулки. Аронак заметил, что сострадание ещё не умерло в Немо. В ответ капитан заявил, что всегда будет защитником угнетённых.
7 Февраля судно миновало Аденский залив и вошло в Красное море, из которого, по мнению Аронакса, был только один выход. Немо, однако, намеревался перейти из Красного моря в Средиземное через известный только ему проход, расположенный под Суэцким перешейком. Капитан назвал его Аравийским туннелем. Нед Ленд, настроенный, как всегда, скептически, тем не менее надеялся попасть в Средиземное море и сбежать.
Переход через туннель Немо совершил ночью 11 февраля. Свидетелем перехода стал Аронакс, любезно приглашённый в капитанскую рубку, выступающую над корпусом «Наутилуса» и защищённую толстыми хрустальными стёклами. Переход по тоннелю, освещённому мощным прожектором судна, занял несколько минут. Утром, увидев вдали Порт-Саид, Нед снова заговорил о побеге, но профессор не хотел расставаться с «Наутилусом» и возможностью исследовать недоступные уголки океанов. Консель был согласен с Аронаксом, и Нед остался в меньшинстве. Гарпунёр считал, что Немо не отпустит их по доброй воле и взял с профессора обещание бежать при первой же возможности. Нед хотел пробраться под водонепроницаемый кожух шлюпки и всплыть вместе с ней, когда «Наутилус» окажется возле обитаемого берега.
14 Февраля Аронакс заметил, что капитан чего-то ждёт. Наблюдая за морскими обитателями, профессор заметил пловца, который оказался знакомым капитана. Увидев его, тот достал из сейфа золотые слитки, наполнил ими объёмный сундук и написал адрес на греческом языке. Могучие матросы вытащили его из салона, и вскоре от «Наутилуса» отчалила шлюпка.
Немо не нравилось Средиземное море, и «Наутилус» пересёк его за 48 часов. Скорость судна была так велика, что Неду пришлось забыть о побеге. 18 Февраля подводная лодка вышла на просторы Атлантического океана. Гарпунёр решил не дожидаться, пока «Наутилус» покинет обитаемые места, и назначил побег на вечер. Не находя покоя, Аронакс зашёл в каюту капитана, стены которой украшали портреты борцов за свободу. У профессора возникла мысль: не финансировал ли Немо какую-нибудь революцию?
Побегу друзей помешал капитан. Он пригласил Аронакса прогуляться к затопленному испанскому галеону, полному золота. Профессор понял, что у капитана были неисчерпаемые источники богатств. Наутро «Наутилус» оказался далеко от берегов Европы. Вечером 19 февраля Аронакса ожидала новая подводная прогулка. Он долго взбирался вслед за Немо по скалам, в расщелинах которых подкарауливали добычу гигантские крабы, через лес из окаменевших деревьев. За скалами скрывался действующий вулкан, свет которого озарял огромную, когда-то заселённую равнину. Это была Атлантида. Невероятная прогулка Аронакса продолжалась всю ночь.
Утром 21 февраля «Наутилус» вошёл в подводный грот необитаемого острова. Здесь была его секретная гавань. Пещера с небольшим озером, где очутилось судно, образовалась внутри потухшего вулкана. Здесь Немо запасался каменным углём, незаменимым при производстве натрия для электрических батарей. Пока матросы грузили уголь, друзья обследовали пещеру, но наземного выхода из неё не нашли.
Покинув остров, «Наутилус» пересёк Саргассово море и повернул на юг. К 13 марта судно прошло 13 тысяч лье. Друзьям довелось опуститься на дно Атлантического океана, а вернувшись на поверхность наблюдать, как стая хищных кашалотов напала на стадо китов. Вступившись за этих безвредных животных, Немо с помощью острого шпиля на носу «Наутилуса» уничтожил практически всех хищников.
Неда Ленда путешествие тяготило. Он надеялся, что дойдя до южного полюса, капитан свернёт обратно в Тихий океан и направится к обитаемым берегам. 14 Марта путешественники увидели первое скопление льдов. 18 Марта, когда «Наутилус» окончательно затёрло льдами, Немо сообщил Аронаксу, что намерен добраться до географического южного полюса, проплыв подо льдами. Профессор с энтузиазмом подхватил эту идею, а скептик Нед пожал плечами и заперся в своей каюте.
Опыт Немо увенчался успехом. 19 Марта «Наутилус» поднялся на поверхность возле небольшого острова, отделённого узким проливом от неизвестного материка. Небо было пасмурным, затем началась снежная буря, и определить координаты Немо смог 21 марта, в последнее мгновение полярного дня. Судно действительно находилось на географическом южном полюсе Земли. Капитан водрузил на острове чёрный флаг с вышитой золотом буквой «N».
На обратном пути «Наутилус» попал в беду: огромный айсберг перевернулся и заключил судно в ледяную ловушку. Команда принялась прорубать одну из стен ледяного коридора. Нед Ленд, Аронакс и Консель участвовали в спасательных работах наравне с капитаном Немо. Между тем вода в ловушке начала замерзать, стены ледяного туннеля сжимались, грозя раздавить «Наутилус». Эту проблему капитан решил, нагревая воду в резервуарах подводной лодки и смешивая кипяток с ледяной водой ловушки. Незадолго до конца работ на «Наутилусе» кончился воздух. Стремясь спастись от мучительной смерти, Немо поднял судно и проломил им оставшийся слой льда. Нед и Консель, как могли, продлевали жизнь профессору, но у Аронакса уже начиналась агония от удушья, когда судно поднялось на поверхность.
31 Марта «Наутилус» миновал мыс Горн и свернул в Атлантический океан. К неудовольствию Неда Ленда судно миновало Бразилию на очень высокой скорости. Шанс бежать снова был потерян. Побег к берегам французской Гвианы пришлось отменить из-за сильного шторма. Друзья были пленниками «Наутилуса» уже полгода, проплыв за это время 17 тысяч лье. Аронакс заметил, что капитан Немо изменился, стал угрюм, нелюдим и большую часть дня скрывался в своей каюте.
20 Апреля команде «Наутилуса» пришлось отражать нападение гигантских кальмаров. Роговые челюсти одного из чудовищ застряли в винте судна, и команде пришлось вооружиться топорами, чтобы очистить поверхность подводной лодки от головоногих моллюсков. Во время схватки погиб один из матросов «Наутилуса». Неду тоже угрожала смертельная опасность, но его спас Немо, заплатив тем самым свой долг.
Десять дней Немо тосковал по погибшему товарищу. 1 Мая судно вернулось на прежний курс и поплыло на север по Гольфстриму. Нед Ленд заставил Аронакса поговорить с капитаном начистоту. Профессор не хотел, чтобы его научный труд был похоронен под водой, о чём и сказал Немо. В ответ капитан показал учёному маленький нетонущий аппарат, в который будут заключены все труды после смерти Немо. Аппарат выбросят в океан, и когда-нибудь записи профессора попадут к людям. «Кто вошёл в „Наутилус“, тот из него не выйдет» - добавил Немо. Вопрос был исчерпан, и друзья решили бежать, когда судно будет проходить возле Лонг-Айленда. Однако реализовать план им снова помешала буря.
Шторм отбросил судно далеко от берегов, и Нед Ленд совсем отчаялся. Пройдя вдоль подводного плато, на котором покоился трансатлантический телеграфный кабель, «Наутилус» повернул на юг. 1 Июня Немо нашёл место, где затонул мятежный корабль «Мститель» из флота Французской Республики. Почтив память этого борца за свободу, судно Немо поднялось на поверхность и было обстреляно пушками неизвестного бронированного корабля. Нед Ленд пытался подать сигнал о помощи, чем вызвал гнев Немо. Капитан потопил корабль, отомстив врагу, отнявшему у него «отечество, жену, детей, отца и мать», хотя Аронакс и пытался помешать ему губить невинные жизни. Затем Немо упал на колени перед портретом молодой женщины с двумя детьми и горько зарыдал.
Теперь «Наутилус» передвигался, в основном, под водой, а Немо не выходил из своей каюты. Судно осталось без присмотра, и Нед решил бежать, углядев на горизонте какую-то землю. Беглецы проникли в шлюпку, и тут «Наутилус» угодил в Мальстрим - страшный водоворот у берегов Норвегии. Друзья хотели вернуться, но шлюпку оторвало от подводной лодки. Аронакс ударился головой и потерял сознание.
Очнулся профессор в хижине рыбака с Лофотенских островов, рядом с друзьями. О «Наутилусе» больше никто не слышал, однако профессор не забыл о путешествии длинною в 20 тысяч лье и опубликовал свои записи.
